В мишуре и блестках

— Мне ужасно интересно… — старик словно извинялся, — посмотреть, как проступают невидимые следы, когда их посыпают порошком, и все такое прочее. Я прочел множество детективов, ужасная чушь, но в них немало полезных сведений. Тру читает с конца, но я не позволяю ей рассказывать, кто убил.

Аллейну удалось свернуть полковника с темы, и в конце концов они порешили, что в ожидании прибытия людей из Лондона сундук поставят в шкаф в гардеробной, перенесут пожитки полковника в спальню, а затем запрут и шкаф, и гардеробную. Ключи останутся у Аллейна.

Прежде чем переезд был закончен, в комнату с громким топотом ворвалась миссис Форестер.

— Так я и знала! — Она сурово глянула на мужа.

— Со мной все в порядке, Тру. Дело принимает серьезный оборот, но со мной все в порядке. Правда.

— Что вы делаете с сундуком? Добрый вечер, — добавила миссис Форестер, кивнув Рэйберну.

Аллейн начал объяснять. Полковница сверлила его грозным взглядом, но выслушала не перебивая.

— Ясно, — припечатала она. — Получается, что Молт, у которого ключ лежал в кармане, открывал сундук кочергой, но ему помешали, так?

— Конечно, нет, Тру. Мы все согласны, что такого быть не могло.

— Тогда вы решили, что его убили, а тело заперли в сундуке?

— Право, дорогая!

— Одна мысль не глупее другой.

— Но мы их не рассматриваем. Правда, мистер Аллейн?

— Миссис Форестер, — перешел в наступление Аллейн, — а каково ваше мнение о случившемся? У вас есть версия?

— Нет, — отрезала старая дама. — Не мое дело сочинять версии. И не твое тоже, Род, — вскользь бросила она мужу. — Но я хотела бы сделать замечание и надеюсь, вы его примете к сведению: Молт и здешние убийцы были друг с другом на ножах.

— Почему?

— Почему! Да потому что Молт терпеть не мог такого сорта людей. Он старый солдат, денщик. Служил на Востоке. Много чего повидал в жизни и любит, чтобы все делалось в соответствии с уставом Ее Величества. Полковой снобизм. Им пропитана вся армия сверху донизу. Он считает слуг Хилари бандой подонков и не скрывает этого.

— Я пытался, — вставил полковник, — внушить ему более просвещенный взгляд на вещи. Но он не хотел понимать, бедняга, не хотел.

— Он был женат?

— Нет, — разом ответили супруги, и миссис Форестер добавила: — Почему вы спрашиваете?

— В его бумажнике есть фотография…

— Так вы нашли его! — столь порывисто воскликнула миссис Форестер, что не только ее собеседники, но и сама она смутилась.

Аллейн объяснил, где обнаружили бумажник.

— Наверное, чья-нибудь дочка, — предположил полковник. — Одного из его приятелей по службе. Он любит детей.

— Ложись в постель, Род.

— Еще не время, Тру.

— Время. Для тебя.

Рэйберн, который с момента появления Гертруды Форестер потихоньку перетаскивал пожитки полковника в спальню, вернулся и выразил надежду, что супруги найдут все вещи в порядке. Миссис Форестер, на лице которой явственно читалось «а куда мы денемся?», увела мужа, оставив обе двери ванной открытыми, очевидно, с тем, чтобы присматривать за полицейскими.

Аллейн и Рэйберн подняли сундук за боковые ручки, поставили в шкаф и заперли там. Аллейн подошел к окну, встал на викторианскую скамеечку для ног и принялся разглядывать в лупу соединение двух рам.

— По крайней мере, здесь пыль не вытирали, — пробормотал он. — Но много ли нам это даст, сказать не берусь. — Он беспокойно прошелся по комнате.

В дверях ванной возник полковник Форестер в пижаме и халате. Он скорчил извиняющуюся гримасу, мотнул головой туда, где находилась его жена, и закусил нижнюю губу, после чего закрыл дверь, и они услышали, как он чистит зубы.

— Ну просто душка, а? — пробормотал мистер Рэйберн.

Аллейн подошел к своему коллеге и указал на окно. Дождь все еще бешено стучал по наружному подоконнику, растекаясь потоками воды по стеклам. Рама непрерывно дребезжала. Аллейн выключил свет, и пейзаж за окном приобрел расплывчатые очертания. Верхушка ели судорожно моталась из стороны в сторону под непрекращающимися ударами серебристых струй, жестких, как розги. Вдали появились размытые огни, они то исчезали, то вновь выныривали из низин.

— Ребята из Вейла. Или моя команда.

— Взгляните на ель.

— Раскачивается как безумная, правда? Такой уж он, ураган. Ветки сломаны, и снег весь сдуло. Да уж, с северо-западным шутки плохи.

— Там что-то застряло. Обрывок чего-то блестящего.

— Чего не занесет бурей.

— Оно с подветренной стороны. Впрочем… возможно, вы правы. Нам пора спуститься вниз. Вы идите вперед, Джек. Я запру гардеробную. Кстати, они потребуют ботинок Молта, чтобы собаки взяли след. Только на псов и остается надеяться.

— Не дать ли им меховой сапог из раздевальни?

Аллейн поколебался и согласился.

— Тогда до встречи внизу.

— Пока.

Рэйберн вышел. Аллейн задернул занавески на окне, постоял немного в темной комнате и уже собрался выйти, как дверь в ванную отворилась и на пол упало пятно тусклого отраженного света. Аллейн замер на месте. Голос, едва слышный, неузнаваемый, выдохнул: «О!» — и дверь закрылась.

Аллейн подождал и вскоре услышал шум воды, текущей из крана, и другие звуки, сопровождавшие вечерний туалет.