В моей голове

13 ноября 2019 года. Шесть дней после трагедии.

Черный седан остановился возле заброшенного замка.

На улице уже смеркалось, и вдоль дороги рядом со зданием горели фонари. Их блики красиво мерцали на снегу, и если бы не напряженность ситуации, Алекс даже отметил романтичность всей обстановки.

Майя вылезла из машины, но идти дальше не решалась, поэтому держалась за дверцу автомобиля как за напоминание о реальности всего происходящего. Ее взгляд был прикован к замку. Волнение, окутавшее ее, давило, и ей казалось, идти дальше и искать правду не осталось сил.

Алекс тоже вышел из машины и теперь смотрел на Майю. Он знал, что рано или поздно она придет сюда. Она всегда была умницей, хоть и сомневалась в себе. Его задача просто побыть рядом, пока это возможно. Как только правда предстанет перед ней, все закончится.

– Нам не обязательно туда идти, – произнес он. – Можем поехать выпить кофе и еще раз проговорить вечер среды.

– Я должна узнать, что было, – вздохнула Грин. Ей было страшно, что и эта попытка не принесет ничего хорошего, и она так и останется в неведении. И ей было страшно, что воспоминания полотном выстроятся перед ней, и она узнает: это она столкнула сестру.

Дорогой он расспрашивал ее про отношения с родителями, зависть к Доминике и многом другом, о чем Грин совсем не хотела говорить. У нее прекрасные отношения с родителями, хотя несколько раз она видела, как отец замахивался рукой на маму или толкал – в этом случае она бросалась защищать ее и даже раз ударила Виктора сапогом. Если не считать подобных сцен, то они – самая обычная, счастливая семья. Ах да. Они были счастливой семьей когда-то. В то время у отца еще не было любовницы, они с мамой не ругались по разным поводам, а сестра не спала с ее парнем, пока Майя мечтала, как обставит их с Никитой квартиру. Казалось, это было в другой жизни, не в этой. И было ли вообще?

Она не завидовала Нике, хотя всегда ей восхищалась и мечтала хоть немного походить на нее. Случись ее предательство года на четыре раньше, это сильно бы ударило по самооценке Майи. В школьные годы не проходило ни дня, чтобы она не сравнила роскошные волосы сестры со своими паклями, бархатную кожу лица с расширенными порами и прыщами, белоснежную улыбку старшей Грин с неровными зубами младшей. Тогда бы у нее не было даже вопросов, как Никита мог ей изменить с Доминикой. Это же Доминика, куда Майе с ней тягаться? Но сейчас она понимала, что они нравились друг другу. Возможно, были даже влюблены. И дело не в том, что одна сестра красивее другой, а в том, что Майя и Никита никогда друг другу не подходили. Она любила того мальчика из параллельного класса. Воспоминания о нем. Никита же просто был очарован девушкой. Майя и сама не знала, насколько была красива. Никто еще не успел ей сказать об этом. И если все закончится благополучно, то она соберет этих двоих в одной комнате и скажет, что ни на кого не держит зла.

Грин шагнула вперед, но рука Алекса ухватила ее за плечо.

– Подожди. Ты уверена, что тебе это не навредит?

– Не сильнее, чем я могла навредить сестре, – она посмотрела ему в глаза. – Лучше пойдем со мной.

Алекс покорно вздохнул и указал рукой на тропу к замку мол «вперед».

И Майя пошла. Медленным шагом она ступала по хрустящему от тяжести снегу. Его было очень много, ведь всю последнюю неделю был снегопад. Он накрыл собой весь городок, но к старенькому замку никто не расчищал дорогу. Он был одинок среди этого леса.

Следователь шел позади Грин. Ему не нравилась эта затея с самого начала – прийти туда, где все случилось, чтобы вспомнить. Возможно, лучше не вспоминать? Что, если мы не просто забываем самые страшные часы нашей жизни? Если так мозг о нас заботится? Может быть, только так мы сможем найти покой.

Майя остановилась, и Алекс чуть не врезался в нее.

– Что?

– Ты слышишь? – взволнованно спросила она.

Играла скрипка, снова эта незнакомая мелодия. Райн слышал ее, но не сказал ей об этом.

– Хватит придумывать, Майя. Не играет никакая скрипка.

– Говорю тебе, играет! – возмутилась та шепотом.

Алекс закатил глаза от недовольства.

Мелодия звучала будто далеко отсюда, но ее звуки все равно доносились до заброшенного замка.

– Мне страшно, – призналась Грин.

– Я взял пистолет, если ты об этом, – Алекс продолжил идти, и теперь Майя оказалась за его спиной.

– Не об этом. Мне страшно узнать правду.

Райн развернулся и посмотрел на нее.

– Так давай уйдем. Тебе не нужно приходить туда, где ты ощущаешь ужас, – он подошел к ней и взял за руку. – Поверь, мне знакомо, как сильно можно хотеть узнать, виноват ли ты в том, что произошло с твоей семьей. Но иногда лучше не переживать тот ужас, который ты забыл.

По щеке Майи пробежали слезинки.

– А как жить с этой тяжестью?

На это Алекс лишь вздохнул.

– Миллионы людей по всему миру живут с огромным грузом на сердце и ничего. Это людской удел. Мы всегда будем винить себя за что-то, так стоит ли оно, чтобы так себя изводить?

Грин шмыгнула носом, рукавом вытерла слезы и коротко выдохнула:

– Ладно, будь что будет. Идем, – и она потянула следователя за руку к замку.