В моей голове

Катя, конечно же, не поняла, о чем он. Ей стоило больших трудов прийти сюда, и она действительно боялась. Если ее брат или Кира узнают, что она была здесь, ей будет плохо. Русакова даже не знала, кого она боится больше: брата или его девушку?

Она вряд ли придала значение увиденному вечером в среду, если бы после не услышала о том, что какая-то из сестер Грин упала с крыши замка. История так сильно потрясла ее, ведь она знала Майю еще со школы, та училась на три класса старше Русаковой.

– Я о том вечере, когда все случилось. Среда, кажется.

– Верно. Вы не будете против, если я включу диктофон?

– Против! – выпалила та и даже чуть поднялась со стула, упираясь руками в стол. – Я против любой записи, где меня по голосу можно узнать. Только если вы измените его с помощью какой-нибудь программы, как по телевизору делают.

Белинский чуть улыбнулся:

– Мы так не делаем, вообще-то. Ладно, запишу ваши слова на блокнот, – он пододвинул его. Звук скольжения металлических пружин по столу рассек воздух в комнате.

Катя кивнула, затем вздохнула, прикрыла глаза и произнесла:

– Кира тогда уходила с вечеринки.

Брови Макса чуть приподнялись вверх от удивления.

– Я знаю, потому что была там, – поспешно продолжила Катя. Глаза она держала закрытыми, будто только темнота позволяла ей быть смелой. – Она исчезала на какое-то время, и я почти уверена, что она уходила из дома.

– Кто-то точно мог видеть, что она уходила?

Катя покачала головой из стороны в сторону.

– Да там было столько народу, что не уследишь за всеми. Да и все пили, – она открыла глаза и с опаской взглянула на следователя, – это можно и не записывать.

– А почему вы обратили внимание на то, что Кира пропала?

Русакова опустила взгляд на стол.

– Ну, мне…меня брат попросил присмотреть за ней. Он уезжал тогда вместе с другом в соседний город, а Кира, она…ну, она немного легкомысленная.

Макс вспомнил, что про отъезд в соседний город уже слышал от другого подозреваемого.

– Уехал с Никитой Лариным?

Катя снова кивнула.

Максим кивнул в ответ.

– Давайте еще раз, – он прокашлялся. – Вы были на вечеринке вместе с Кирой. После она куда-то делась. Как долго ее не было?

Русакова пожала плечами:

– Не знаю. Может быть, час.

– А сколько было времени, вы не обратили внимание?

– Около десяти, кажется. Я не помню точно, я же тоже…Ну, я тоже выпила. Немного, просто хотела расслабиться. Вы не представляете, как сильно брат достает меня со своим контролем над Кирой. Будто можно изменить человека, – она хмыкнула и скрестила руки под грудью.

Белинский же, услышав примерное время, взял в руки блокнот (кстати, изрядно потрепанный за расследование) и откинул несколько листов назад на заметки с допроса Киры. Ему еще в прошлый раз показалось странным, что на вопрос «Когда вы разговаривали с ней последний раз?» она сначала уточнила, что ее подруга упала около десяти вечера. Время падения было установлено с девяти до одиннадцати, и этот же промежуток звучал в средствах массовой информации. Скорая приехала почти в одиннадцать вечера. Точного времени падения Грин не знал никто.

– Катя, почему вы решили рассказать про это? Думаете, Кира может быть замешана в этом деле? У нее были конфликты с Майей или Доминикой?

Катя снова опустила взгляд на стол.

– У Киры конфликты могут быть с кем угодно. Я не обвиняю ее. Просто говорю, что она уходила с вечеринки тогда.

– И все же. Вы ведь пришли ради чего-то? Не сразу, вам еще понадобилось время, чтобы решиться на это, – следователь положил блокнот на стол. – Вам угрожают?

– Что? – нахмурилась Катя, посмотрев на Белинского. – Нет, конечно. Просто, – она быстро облизнула губы и чуть прикусила их, – я…я боюсь. Что окажусь неправа и зря наговорю на человека. Но я и боюсь, что могу промолчать о чем-то важном. Поэтому я здесь.

– Понятно, – вздохнул Максим, постукивая пальцами по толще блокнота.

На самом деле приход Кати внес ясности куда больше, чем все допросы за последние дни. У него голова-то и разболелась, потому что он начал путаться кто с кем спит и в мотивах столкнуть Грин с крыши. А еще ему все еще непонятно при чем здесь скрипка. Да, он слабо верил Даниилу насчет этих звуков в ту ночь, но по опыту знает, что при расследовании во внимание нужно брать все, особенно то, что кажется бредом.

– Кира играет на скрипке? – спросил он Катю.

Русакова нахмурила, отвела взгляд, вспоминая, а затем посмотрела на следователя и качнула головой из стороны в сторону:

– Нет.

«Что ж, попытка не пытка…наверное», – подумал он.

– Спасибо, что пришли, Катя, – Белинский улыбнулся. – Думаю, ваши слова нам помогут в расследовании.

Она чуть кивнула и встала:

– Надеюсь. Майя хорошая девушка. Жаль, что с ней это произошло.

Максим остался на месте, а Катя направилась к выходу, преодолев расстояние между своим стулом и дверью в четыре шага. Но затем она остановилась в дверном проеме, не решаясь ни обернуться, ни пойти вперед.

Белинский услышал, что она остановилась, и обернулся.

– Катя?