В Москву!

Официантка выдала обернутый в липкий целлофан бутерброд. Теплое южное ноябрьское солнце слепило лица сквозь оконные стекла.

Девушка вышла на улицу, в одной руке держа бутерброд, а другой волоча чемодан на колесиках. В сторону гор с воем пролетел вертолет с привязанной к нему огромной чашей бетона. Девушка вынула из сумочки телефон, набрала чей-то номер и сказала:

— Саш, я прилетела. Щас такси найду где-нибудь и примчусь.

Нора села на лавочку на парковке, откусила бутерброд и стала смотреть на солнце, машинально бросив телефон в сумочку, не замечая, что он моргал ей тремя пропущенными звонками. Слегка кружилась голова, при этом она была приятно пустой и ясной. Подставляя лицо лучам, Нора прислушивалась к новой и незнакомой себе, радуясь необычному ощущению то ли в груди, то ли внизу живота — странной смеси торжественности с безмятежностью.

Вдруг из двери аэровокзала появился чернявый, каких на побережье миллион. За руку он тащил розовую блондинку и приближался к Норе знакомой походкой.

— Господи, Майдрэс! — поперхнулась Нора.

— Что, красавица, нагулялась? — спросил Майдрэс, не здороваясь, широко улыбаясь подгнившими зубами.

— И не говори, — улыбнулась Нора.

— Давай отвезу тебя по-братски. А то ты здесь такси до следующего сезона будешь ловить. Тебе куда надо?

— Мне в Бочарку.

— Куда??? — расширил глаза Майдрэс. — Вот это ты хорошо погуляла! Тока меня хрен пустят в Бочарку, весь город перекрыли — опять ваш прилетел.

— Ничего, пропустят, я по работе, ментам объясню.

— Крутая стала, ты посмотри на нее! — сказал Майдрэс. — А потом ты куда?

— Потом? — задумалась Нора и тут же сказала уверенно: — Потом — домой.

— Вот это молодец, если домой! Давно пора! А то нормальная девчонка, местная, а ведешь себя, как бздышка. Эй! — окликнул он блондинку, которую оставил стоять в метре от лавочки. — Я щас сестру к Путину по-скорому туда-сюда отвезу чисто и вернусь. Ты здесь постой пока и не блатуй много.

Блондинка посмотрела на Майдрэса недоуменно, но ничего не сказала. Майдрэс кинул Норин чемодан в багажник. Нора торопливо дожевала бутерброд и плюхнулась на переднее сиденье старого мерседеса, который Бирюков подарил Майдрэсу, когда перестал ездить в Сочи. Нора не узнала мерседес и ничего не почувствовала. Майдрэс включил на полную громкость старый хит «Рафик послал всех на фиг», и они умчались.

Освободившуюся лавочку тут же занял одинокий задумчивый лыжник. Он достал из кармана сигареты, затянулся и уставился в веселые лужи, в которых прыгали зайчики.

Лыжник сидел на лавочке, может быть, полчаса — неспешно курил, щурясь на солнце, грустил о том, что бывают на свете места, где в ноябре так тепло, а ему сейчас возвращаться в слякоть и мрак, и долго копался в себе, вспоминая, есть ли действительно в его жизни что-то такое важное, такое необходимое, что он не может бросить все к лешему и остаться здесь жить — в светлой деревне, заваленной фейхоа и хурмой, где никогда не кончается полдень, в глухой провинции у моря.

Эпилог

Борис Бирюков до сих пор живет в США, и неплохо себе живет — читает лекции в институтах, что-то кому-то советует и пишет длинные письма на бланках.

Алина вернулась к Борису, ждет его по вечерам и все прощает ему, как раньше.

Светская репортерша Жанна переехала в Вашингтон — работает у Бирюкова помощницей.

Лиана вышла замуж за Вадика, они открыли маленький косметический салон в центре Москвы. С ними живет Лианина племянница Дездемона, которая с золотой медалью закончила школу и собирается поступать в МГУ.

Педро вышел из тюрьмы, но друзья чувствуют, что скоро он сядет опять.

Толик уехал в Москву, стал большим человеком. А планы у него — вообще грандиозные.

Нора бросила курить. Летом она родила девочку. Вес — 3500, рост — 51. Назвали Варварой. И мать, и ребенок живы-здоровы, и все у них хорошо:)

Словарь

Тарзанка.

Аттракцион. Резинка между двух столбов, к которой привязывают человека и выстреливают в небо, а потом он болтается на этой резинке над пляжем.

Лавровишня.

Ягода. Растет на дереве, похожа на твердую вишню. Терпкая на вкус.

Сделать тилисун.

Навести порчу. Клок волос, или кусок ткани, или что-нибудь в этом роде нехорошие женщины оставляют в домах людей, которым хотят навредить. В описанных селах верят, что за любой проблемой — от насморка до развода — обязательно кроется тилисун, который сделала одна из завистниц.

Пугр.

Соленье из очищенных стеблей горного лопуха. Говорят, лечит щитовидку, если она больная.

Cuz I murdered my guinea pig and stuck him in the microwave.

Потому что я убил свою морскую свинку и засунул ее в микроволновку.

Народная абхазская сказка.

Если верить абхазским кавээнщикам.

Турша.

Соленье. В Сочи и окрестностях может заменять мясо, рыбу, овощи, фрукты, крупы, хлеб и питьевую воду. Короче, заменяет все, кроме кинзы.

Мадах.

Обряд жертвоприношения у армян. Совершается обычно в благодарность за то, что Бог отвел беду. Например, была авария, и никто не погиб. Члены семьи непогибших благодарят Бога мадахом — режут барана или петуха, варят, едят и раздают соседям.

Кямянча.