В мутной воде

Ей почему-то показалось, что непременно войдет Привольский. Он вернулся, чтобы еще раз проститься с ней.

— Войдите! — весело крикнула она и бросилась навстречу.

Отворились двери, и в комнату вошел Башутин.

Варвара Николаевна остановилась в ужасе.

— Неожиданная встреча! — промолвил он, улыбаясь. — Что это вы так испугались?.. Так не встречают старых друзей, — заметил он, протягивая руку. — Присядемте… Мне надо с вами поговорить.

С этими словами он взял ее за руку, усадил на диван и сам сел подле.

Глава восемнадцатая С глазу на глаз

— Так не поступают с верными друзьями! — нежно упрекнул Башутин. — К чему вы секретничаете со мной?.. Отчего вы не отвечали на мои письма?.. Я все знаю, что вы делали последнее время! Что вы на это скажете, милейшая Варвара Николаевна? — продолжал Башутин, дотрагиваясь до руки молодой женщины, — но что с вами? Вы нездоровы? Ваша рука холодна как лед!

Варвара Николаевна брезгливо отдернула руку.

— Не беспокойтесь о моем здоровье, Башутин, и продолжайте! — проговорила она спокойно.

Башутин взглянул ей в лицо. Она встретила насмешливый взгляд смелым, вызывающим взглядом. Она справилась с собой и скрыла свое волнение.

— Вот как! Вы совсем отрекаетесь от друзей! Впрочем, ведь у вас все длится медовый месяц восторженной страсти, и вы находитесь еще под влиянием идиллических прогулок в Ораниенбауме!

— Оставьте этот тон, Башутин! — остановила его Варвара Николаевна. — Надеюсь, вы не о чувствах пришли говорить со мной!

— И все это в награду за пятилетнюю любовь! — попробовал было Башутин, впадая в тон оскорбленного любовника.

Варвара Николаевна подняла на него глаза и презрительно усмехнулась.

— Нельзя ли без излияний. Мы, к несчастию, слишком хорошо знаем друг друга!

— Извольте! Я заговорю в другом тоне. Но понравится ли он вам?

— Приберегите эффектные места к концу.

Башутин позеленел от злости. Варвара Николаевна с какою-то отвагой отчаяния решилась во что бы то ни стало покончить с Башутиным.

— Вы объявляете войну? — проговорил Башутин.

— Без фраз, прошу вас… Скорее к делу!

Его раздражал этот спокойный, иронический тон. Он думал, что при первых словах угрозы она испугается и сразу согласится на все то, что он от нее потребует, а она вдруг еще смеется над ним.

— Первая любовь вас сделала забывчивой?

— Я все помню, Башутин… Все!

— Так отчего вы не отвечали на мои письма?

— Во-первых, не хотела, а во-вторых, что мне было отвечать? Вы просили опять денег, и вам позволено было бароном взять десять тысяч из кассы. Заплатила их, конечно, я.

— Позволено было!.. — повторил Башутин. — Я мог бы и без позволения взять их. Вы разве забыли, кому вы обязаны состоянием?

— Счеты? Я обязана вам, Башутин, многим, это правда… Я обязана вам, что сделалась знаменитостью в Петербурге! — проговорила Варвара Николаевна со смехом. — О, я вам многим обязана и никогда этого не забуду!.. Но я, кажется, заплатила вам за все деньгами… Я не хочу, слышите ли, вспоминать начало нашего рокового знакомства и дальнейшую историю…

Варвара Николаевна вздрогнула и с ненавистью взглянула на Башутина…

— Впрочем, и не к чему… Все равно поздно!..

— Период раскаяния? — усмехнулся Башутин. — Реабилитация посредством любви?! Я об этом кое-что читал в романах, и то плохих. Оставимте лучше романическую часть в стороне… Я ведь имел честь быть вашим alter ego[19] и кое-что знаю пикантное…

— И я знаю немало, Башутин! И если вы теперь на свободе, то вспомните…

— Послушайте! Не советую вам говорить так… — вскрикнул Башутин, вскакивая с места. — Я не пожалею себя, но и вас жалеть не буду!

— О, себя вы пожалеете, а потому, вероятно, пожалеете и меня!.. Чего вы от меня хотите? Вы долго были моим советником… Теперь довольно… Пора нам расстаться… Я намекала вам об этом… С этой целью вам предложили управлять делом в Бухаресте, то есть получать большое содержание… Что же вам еще надо? Я вам передала в течение последнего времени более пятидесяти тысяч!..

— Чего мне надо?.. — усмехнулся Башутин. — Мне надо, чтобы мы расстались дружески… Ваши пятьдесят тысяч давно истрачены… И что ваши пятьдесят тысяч?.. Мне надо доли по совести!..

— А в противном случае не обратитесь ли и вы к судебному следователю? — усмехнулась Варвара Николаевна.

— Я приберегу эту развязку к концу, а пока…

— А пока? — переспросила Варвара Николаевна, чувствуя, как забилось ее сердце.

— А пока я расскажу вашему возлюбленному юноше, из каких средств вы заплатили за него долги. Юноша ведь и не подозревает, что он на содержании. Но когда он узнает и когда узнают его товарищи, он, наверное, поблагодарит вас!

Варвара Николаевна не ожидала этого. Удар был нанесен метко, прямо в сердце. У нее помутилось в глазах. Сердце упало. Она опустила голову, и прошло несколько мгновений, прежде чем она подняла ее. Она попробовала ответить на слова Башутина презрительной улыбкой, но улыбка вышла печальная, и дрожащие ее губы неуверенно прошептали:

— Он не поверит вам!

— Тогда его убедят ваши письма!