В мышеловке

- Или картину, - добавил я.

Пришли двое полицейских, послушали, все записали в блокнот и ушли. Очень официально. Никогда ничего подобного в Элайс-Спрингс не случалось. Местные жители такими делами не занимаются. Но город постоянно наводнен приезжими, не исключено, что среди них могут быть грабители. Естественно, если бы я умер, полиция взялась бы за дело с большим жаром. Но их апатичное отношение к этому случаю вполне меня устраивало.

К тому времени, когда Джик и Сара вернулись, мне уже отвели кровать, и я забрался в нее, чувствуя себя совершенно измочаленным. Меня трясло. Холод поднимался откуда-то из глубины. Только теперь началось то, что обычно называют шоком.

- Они забрали картину, - объявил Джик. - И бумажник тоже.

- Галерея закрыта, - добавила Сара. - Девушка в магазине напротив сказала, что видела Харли сегодня рано утром, но не видела, когда он уехал. Он ставит машину у черного хода и уезжает прямо оттуда.

- В мотель приходила полиция, - продолжал Джик. - Мы заявили, что пропала картина, но, по-моему, если ты не расскажешь им всю историю, они мало чего добьются.

- Подумаю, - пообещал я.

- А что делать сейчас? - спросила Сара.

- М-м-м… Нет смысла оставаться здесь. Завтра мы вылетим в Мельбурн.

- Слава богу. - Она довольно улыбнулась. - Я боялась, что из-за вас мы пропустим Мельбурнский Кубок.

Несмотря на батарею таблеток и подвижную кровать, принимавшую любое положение, я провел чудовищно неприятную, почти бессонную ночь. Лежать было невозможно ни на спине, ни на боку. Меня кидало то в жар, то в холод, будто раскачивался маятник. Саднило и ныло в пятнадцати местах. Каждое движение напоминало работу мотора без масла - скрип, визг, натуга. Неудивительно, что врачи посоветовали остаться в больнице.

До рассвета я посылал небу свою благодарность: могло быть гораздо хуже.

Меня больше тревожила не готовность атаковавших к убийству, а скорость, с какой они нашли нас. Еще раньше, увидев голову Реджины, я понял, что делом руководит человек жестокий и беспощадный. Действия команды всегда отражают характер босса. Грабители с не такой дикарской натурой оставили бы Реджину связанной, с кляпом во рту, но живой.

Поэтому я пришел к выводу, что они сбросили меня с балкона просто по своей безмозглой свирепости. Для намеренного убийства этот способ не годится, в нем чересчур много случайностей. Я мог бы остаться в живых, даже если бы и не ухватился за ветку, ведь высота не такая уж большая. И насколько я помнил, эти два типа не стали затруднять себя и не пришли проверить, живой я или мертвый, и не прикончили меня, пока я неподвижно лежал в полусознании.

Значит, они выбрали этот способ избавиться от меня, чтобы ограбить комнату, или же они решили таким путем вывести меня из игры, чтобы я не совал нос в их дела.

Или преследовали одновременно обе цели.

Но как они нашли нас?

Полночи я решал эту задачку, но так и не нашел однозначного ответа. Очень похоже, что Уэксфорд или Зеленн позвонили Ренбо из Мельбурна и велели быть начеку в случае, если я объявлюсь. Но даже паника, охватившая их, когда они поняли, что я видел Маннингса и свежую копию Милла и унес с собой образец работы Ренбо, не помогла бы за такое короткое время перебросить двух убийц из Мельбурна в Элайс-Спрингс.

С момента покупки картины до нападения прошло не больше четырех часов, а ведь им еще надо было найти мотель, в каком мы остановились, узнать, где наши комнаты, и ждать меня наверху, когда я приду после бассейна.

Наверно, они следили за нами с самого ипподрома «Флемингтон» или узнали, куда мы полетели, по списку пассажиров рейса на Элайс-Спрингс. Но в этом случае они бы еще в субботу предупредили Ренбо, и мы бы никогда не увидели того, что удалось увидеть.

Я бросил решать эту задачу. Нападавших я вряд ли узнаю, даже если снова встречу. В особенности того, кто шел сзади, ведь мне так и не пришлось увидеть его лицо.

Теперь они вполне обоснованно считают, что удачно выполнили задание - вывели меня из игры. И если бы у меня была хоть капля здравого смысла, то они получили бы передышку.

Значит, им нужно время? Для чего?

Для того чтобы укрепить безопасность своего бизнеса и скрыть следы. Даже если мне удастся убедить полицию заняться расследованием в связи с грабежом картин, оно разобьется о самую крепкую стену - стену респектабельности.

Предположим, они знают, что я остался в живых, но все равно не ждут от меня в ближайшем будущем никаких действий. Следовательно, самое ближайшее будущее - лучшее время для действий. Правильно.

Умом я легко принял это решение, но сопротивление тела от шеи до лодыжек преодолеть оказалось нелегко.

Джик и Сара пришли на следующее утро в одиннадцать, а я еще был в постели. Правда, сидел, но радости не испытывал.

- Боже, - воскликнула Сара, - вы выглядите гораздо хуже, чем вчера!

- Вы так добры.

- Вам не выдержать перелет до Мельбурна, - разочарованно решила она. - Так что прощай, Кубок.

- Ничто не помешает вам уехать, - успокоил я ее.