Живущего автора судят по его худшим произведениям, и только когда он умрет – по лучшим.
Существуют три безошибочных способа доставить удовольствие писателю; вот они в восходящем порядке:
1) сказать ему, что вы читали одну из его книг;
2) сказать ему, что вы читали все его книги;
3) просить его дать вам прочесть рукопись его будущей книги.
Примерно через час разговора со мной Станислав Ежи Лец вдруг сказал: «Так больше не пойдет. Мы говорим все обо мне да обо мне. Давайте теперь поговорим о вас. Как вам понравилась моя последняя книга?»
Портрет автора, предшествующий его сочинениям, невольно вызывает в моей памяти Геную, где перед больницей для душевнобольных стоит статуя ее основателя.
Он утверждает, что в своих книгах спускается до читателя, а на самом деле читатель опускается вместе с ним.
Писатели, чьих книг никто не покупает, быстрее всего продаются.
Все летит за борт ради того, чтобы книга была написана, – честь, гордость, достоинство. Если для этого нужно ограбить свою собственную мать, писатель не поколеблется ни минуты; «Ода к греческой вазе» стоит любого числа пожилых леди.
Лучше сжечь писателя, чем его книги.
Книгу, подаренную вам автором, благоразумнее всего похвалить не читая: это избавит вас от предумышленной лжи.
Если писатель вас спрашивает, какого вы мнения о его книге, вы подвергаетесь пытке и не обязаны говорить правду.
Спасибо, что прислали мне свою книгу. Я не потерял ни минуты на ее чтение.
В букинистической лавке Шоу нашел книгу, на которой имелась его собственная дарственная надпись: «От Джорджа Бернарда Шоу с искренним уважением». Шоу купил эту книгу и послал ее прежнему владельцу, дописав: «С возобновленным уважением, Дж. Б. Ш.»
Аспирант дал Ландау его книгу и попросил: «Лев Давыдович, подарите мне вашу книгу с остроумной надписью».
Читают ли писатели?
Я слишком люблю читать книги и потому не пишу их.