В начале было слово. Авторская методика по обучению речи детей с трудностями развития

С шести-, семилетним ребенком мы уже читаем книги о том, как собаки помогают пожарным на пожаре и альпинистам в горах, рассказываем, что за насекомые муравьи и пчелы, как люди собирают урожай. Ко всему этому я подбираю карточки, пишу собственные маленькие рассказы, и рассказов этих написано мною множество.

Однако настало время перебираться в другие края: плавать по морям, забираться в джунгли, пересекать на верблюдах пустыню. Пройдет некоторое время, и дети будут изучать географию, география должна стать живым, увлекательным, любимым предметом. Да и вообще – мир широк и многообразен. В морях и реках плавают необыкновенной красоты рыбки, больше похожие на бабочек, джунгли не похожи на наш лес, в джунглях растут не дубы и березы, а пальмы, на пальмах фрукты, которых не увидишь в наших садах. А разве можно сравнить крохотную птичку колибри со всем известной вороной, которая вон там, за окном, тяжело поднимается с покрытой снегом ветки и, хрипло каркая, летит куда-то по своим делам.

Исподволь, очень осторожно, я начинаю обращать внимание ребенка на так или иначе уже встречавшихся в его книжках экзотических животных, непривычного вида жилища, диковинную одежду и т. д. Он уже привык рассматривать картинки во всех подробностях и ждет непременных объяснений. Приходится объяснять – на доступном ребенку уровне, не питая иллюзий, что в пять лет он начнет поражать окружающих своей эрудицией, и нисколько к этому не стремясь. Стремиться надо к тому, чтобы ребенок действительно усвоил информацию, которую вы ему сообщаете. Он не должен зазубривать новые сведения: для того чтобы он их усвоил, ему просто должно быть интересно. Однако самая интересная информация не увлечет ученика, если будет ему непонятна. Нельзя насильно пичкать его тем, к чему он не готов. Отнюдь не все дети к шестилетнему возрасту обязаны во всем разбираться и со всем справляться. Некоторые в шесть лет только еще начинают разговаривать, спешить не следует. Можно очень многому обучить ребенка с синдромом Дауна, главное – делать это нужно не спеша и очень основательно.

В сказки, которые я читаю ребенку, включаются сведения о том, что не так уж часто встречается ему в окружающем его привычном мире и существует вне сферы его наблюдений. Упомянув о чем-то неизвестном один раз, я раз от разу к этому возвращаюсь, постоянно расширяя объем новой для ребенка информации. Мы расстилаем на столе географическую карту: как ты думаешь, каким цветом обозначены на карте снег и лед? а песок? а вода? где, по-твоему, растут на земле леса? Взбираемся на горные кручи, плывем на воображаемых кораблях по морям и океанам, расселяем тигров, львов, пингвинов, верблюдов в местах их проживания – это уже подступ к изучению географии.

– Дело было в далекой Африке. Папа-крокодил, мама-крокодилиха и маленький крокодильчик вылезли из Нила (где он там на карте, этот Нил?), чтобы позагорать на пляже. Крокодильчик увидел какое-то большое и с виду неповоротливое животное. «Мама, мама, кто это? Смотри, какая у него большая голова! Ну и ну! А пасть какая! Он меня не съест?» – «Не съест, не бойся. У тебя и самого пасть немаленькая». – «А кто это?» – «Это бегемот. А рядом бегемотик. Пойди поиграй с ним. Дай ему мячик. Да сними ты рубашку свою, жарко! В Африке всегда жарко».

В том же роде наш рассказ про зайца, в хороший зимний день отправившегося на прогулку.

– Жил-был зайчик. Пошел он гулять. Погода хорошая, можно даже сказать – прекрасная. Снежок выпал. И на земле снег, и на ветках снег. Сидит на дереве птичка снегирь, похожа на красный фонарик, очень красивая. «Привет, зайчик!» – «Привет, снегирь! Хорошая погода, правда?» Снегирь спрашивает: «Зайчик, скажи мне, что это у тебя за ключик?» – «Я его в снегу нашел. Рылся-рылся в снегу и нашел». – «Дай мне». – «Зачем тебе?» – «Я дупло открою». – «Дупло? Ха-ха».

Но ведь у снегиря собственного дупла нет и быть не может, он в кустах и на болотах свои гнезда вьет. А если б и было у него дупло, то незачем его ключом открывать. Дупло – это просто дырка, никакой ключ к нему не требуется.

– Темно у крота в доме, не поймешь, то ли еще день, то ли уже ночь. Ромена говорит: «Эй, кот, ты свои игрушки не убрал». – «Я не кот, я к-р-р-о-т, ты перепутала». – «Ну, извини. Крот так крот, в темноте не разглядишь. Смотри, какой беспорядок: книжки на полу валяются, игрушки, карточки».

Идут они под землей. Ни зги не видать, тьма кромешная. «Что же ты, крот, фонарь не взял? Забыл?» – «Я не забыл. Он мне не нужен». – «У тебя такое хорошее зрение?» – «Я прекрасно обхожусь без зрения. Ни разу на стенку не натолкнулся». – «А я думала, у кротов хорошее зрение, раз они под землей живут».

На карточке верблюд. С трехлетним ребенком мы ограничивались тем, что рассматривали у верблюда горбы, шею, длинные ноги и тяжелый груз, который он на себе везет.