В начале было слово. Авторская методика по обучению речи детей с трудностями развития

Мы не должны забывать о том, что ребенку трудно следить за чересчур связным, литературным изложением. К тому, чтобы воспринять информацию в полном объеме, он не готов: он не успевает осмыслить даже то, что ему более или менее знакомо, и целые фрагменты повествования до него не доходят, соответственно теряется и общий смысл. В работе над книгой я стремлюсь к тому, чтобы как можно раньше формировать у малыша цельность восприятия, способность проследить за развитием сюжета, как ни парадоксально это звучит, если речь идет о совсем маленьком ребенке с синдромом Дауна. В нехитрой сказочке, которую вы читаете либо пересказываете своими словами, должны присутствовать завязка, кульминация, развязка – пусть даже на самом элементарном уровне. «Красная Шапочка», «Волк и семеро козлят», «Гуси-лебеди» – мы уже обращались к их сюжетам, когда маленький ребенок при помощи «языка пальцев» пересказывал наиболее волнующие эпизоды, связывая эти действия с непосредственным употреблением своих первых слов.

Ставя перед собой задачу с самого начала приучить ребенка к тому, чтобы он был в состоянии следить за непрерывностью сюжетной линии, я не случайно начинаю работу именно с этих сказок. Действие их развивается стремительно, напряжение не ослабевает, и ребенок неотрывно следит за ним – от завязки к развязке. Все то, что это действие задерживает, мы временно опускаем. Это и не вполне понятные маленькому дауненку диалог Красной Шапочки и волка по поводу ушей, глаз и длинных рук, и переговоры девочки, догоняющей гусей, с речкой, печкой, яблоней: девочка не будет, отказываясь от угощения, подробно рассказывать о том, какие у ее батюшки яблочки, сливочки да пирожки. Весь этот, выражаясь современным языком, «бартер» уводит в сторону внимание двух-, трехлетнего ученика, да и вообще лишен для него смысла. Почему вместо того, чтобы мчаться за гусями, девочка должна есть какие-то яблоки? Ребенок захвачен темпом преследования, какие тут могут быть переговоры? Мы либо вообще пропустим этот эпизод, либо просто скажем: «Съешь пирожок!» – «Спасибо, не могу! Некогда! Гусей догоняю, они братца украли!» – «Беги быстрее, девочка, догоняй гусей!» Вот и избушка Бабы-яги, хватай братца, уноси его поскорее.

На обратном пути брат и сестра, убегающие домой, вполне могут прятаться то в печке, то под яблонькой. Это не только не снимает напряжения, но и усиливает его: гуси-лебеди ищут испуганных детей, мечутся над головами – вдруг найдут! Прячьтесь, дети! Действие не прерывается, уровень эмоций не снижается. Ну вот, улетели лебеди, можно перевести дух, благополучно вернуться к папе и маме. Кстати говоря, иллюстрацию, в самом начале изображающую папу и маму, при первом чтении можно опустить. Появившись на первой странице, папа и мама возникают вновь лишь в самом конце сказки. Ребенок успевает о них забыть, они выпадают для него из контекста. И если спросить у него, где же мама детей, оказавшихся в избушке на курьих ножках, то он запросто может указать на свою маму, а то и на Бабу-ягу. Наказ хорошенько следить за братцем тоже не совсем понятен. И потому, для того чтобы захватить внимание стремительностью событий, лучше начать с главного – похищения братца. Лишь тогда, когда основная сюжетная линия будет достаточно хорошо проработана, пережита и усвоена, вполне можно читать сказку с самого начала, включая в текст опущенные подробности. Вступительный эпизод будет прочно связываться с последующими событиями, ребенку становится ясно, что это за гуси-лебеди и каких от них можно ждать неприятностей, предостережение родителей это уже не пустой звук: одно вытекает из другого, и все становится на свои места.

Рассказывая сказку «Волк и семеро козлят», мама маленького мальчика полностью воспроизводит текст песни, которую волк, притворившийся козой, поет под дверью. Напомню:

Козлятушки-ребятушки,
Отопритеся, отворитеся.
Ваша мать пришла, молочка принесла.
Течет молочко по вымечку,
С вымечка по копытечку,
С копытечка во сыру землю.

Ребенок выслушивает эту арию от начала до конца, завороженный ее ритмичностью и певучестью. Это очень хорошо. Но что он в ней понял?