В начале было воспитание

Как только такой человек сам становится отцом, на него наваливаются события, грозящие обрушить с таким трудом возведенное здание. Он видит перед собой живое существо и понимает, каким может быть человек, если ему не мешать. Но тут вдруг к этим мыслям примешивается страх: «Нет, такого не должно быть! Ведь если оставить ребенка таким, какой он есть, то тогда получается, что я сам напрасно пожертвовал собой, отвергнув собственное Я. Разве можно воспитывать ребенка без принуждения и подавления его воли, без испытанных веками средств борьбы с его эгоизмом и упрямством? Родители даже в мыслях не могут позволить себе такие вольности, иначе они окажутся в весьма затруднительном положении и потеряют почву под ногами». А такой почвой является традиционная идеология, в которой подавление живого начала в ребенке и манипулирование им представляют высшую ценность.

Все вышесказанное относится к отцу А. (Его мать также воспитывалась в духе этой идеологии, но я ограничилась анализом поведения отца, т.к. в случае с А. именно он сыграл главную роль.)

Он сразу же попытался установить контроль над естественными потребностями новорожденного, и довольно скоро последний подсознательно воспринимал это как должное. Вместе с женой он активно 5 приучал младенца к чистоте и аккуратности, а когда крохотный А. в неурочный час криком просил есть, «лаской» отвлекал его. Ведь кормить младенца следовало только в определенное время и строго по правилам. Когда А. подрос и, скажем, отказывался от какого-нибудь блюда или, напротив, «слишком жадно» ел, или «неподобающе» вел себя за столом, родители ставили его в угол, а сами продолжали преспокойно поглощать пищу. Вероятно уже тогда А. мучила мысль, почему и за какие грехи любимые родители так отдалили его от себя.

А. не помнит, чтобы отец хоть раз бил его. Однако отец, даже не сознавая этого, обращался с ним жестоко потому, что тем самым хотел заглушить в себе душевную боль. Он хотел сделать из него «довольного жизнью ребенка», т.к. в нем самом в глубине души продолжало жить маленькое беззащитное существо. Он систематически пытался убить в своем первенце все живое. И если бы сохранившиеся остатки живого начала не нашли прибежища в неврозах навязчивого состояния и не давали бы таким образом знать о себе, душа сына была бы по-настоящему мертва, А. представлял бы собой только бледную тень отца, не имел бы собственных потребностей, не способен был бы на бурный всплеск эмоций и страдал бы от депрессий, т.к. внутри его царили бы пустота и страх перед собственными комплексами. Благодаря психоанализу А. в возрасте сорока двух лет наконец понял, каким он был живым, любознательным, умным ребенком, какое он имел чувство юмора, и осознание этого пробудило в нем творческие силы. Со временем А. стало ясно, что неврозы, с одной стороны, явились следствием подавления живого начала его подлинного Я, а с другой — отражали конфликты, вытесненные в подсознание отца и потому раздиравшие его душу. Они выдавали всю шаткость религиозных убеждений отца, всю жизнь страдавшего от невозможности открыто усомниться в религии. Сумей он это сделать, его сын имел бы шанс начать жить собственной полноценной жизнью, не прибегая к помощи психоаналитика.

Воспитывать нужно не детей, а самих воспитателей

Читатель уже, конечно, давно заметил, что принципы «черной педагогики» свойствены всей педагогической науке в целом, хотя в наши дни они выражаются в весьма завуалированной форме. Я рекомендую читателям обратиться к книгам Эккехарда фон Браунмюля, поскольку в них достаточно аргументировано разоблачается вся абсурдность воззрений адептов современной педагогики и дано подробное описание их жестокого поведения. Могу лишь добавить: я не разделяю его оптимизма, т.к. считаю, что чрезмерная идеализация собственного детства сильно мешает родителям осознать свои ошибки и стать на путь исправления.

Я лично выступаю не против какого-либо конкретного направления педагогической науки, но против нее в целом. Не составляют исключения и антиавторитарные концепции. В основе моей позиции лежит мой опыт, о котором я скажу ниже. Но сразу же хочу подчеркнуть, что и «культ природы и естественности» Руссо не внушает мне ни малейшего оптимизма.

Во-первых, на мой взгляд, ребенок растет не в абстрактных «естественных» условиях. Его окружают вполне конкретные люди, референтные лица, чье подсознание оказывает значительное влияние на его развитие.

Во-вторых, педагогика Руссо по сути своей тоже направлена на манипулирование человеком. Правда, не все педагоги так считают, но Эккехард фон Браунмюль, долго занимавшийся этой проблемой, достаточно убедительно подтвердил правильность моего вывода. В качестве одного из доказательств он приводит отрывок из знаменитого произведения Ж.-Ж.Руссо «Эмиль, или О воспитании». Позволю себе также процитировать его: