В начале пути [сборник рассказов]

Уже затекла от неудобного положения шея. Чесалось все тело одновременно и очень хотелось в туалет. Спокойно, сталкер, вон тому, с истекшим сроком жизни, уже никуда не надо. Ты хочешь к нему присоединиться? Нет? Тогда терпи, ты сам за периметр шагнул. Достал я линзу из матерчатого футляра, отбросил его на метр вбок, на сухую траву, и навел на кусок замши пучок сфокусированного солнечного света. Рука через три минуты налилась свинцом, но тонкая струйка дыма вливала надежду и силы. Жизнь вообще нелегкая штука, брат сталкер, надо уметь стойко переносить трудности. Но рука один черт дрогнула. Эх, Черный Сталкер, за что ты со мной так?

И в этот момент я увидел первый язычок огня. Он весело выскочил из рассыпавшейся ткани и перепрыгнул на сухие стебли травы. Весело затрещал и метнулся вверх по стволу кустарника в компании с белым дымком. Выстрелов по-прежнему не было слышно, но стрелял этот гад неплохо. Куст, посеченный пулями, развалился на несколько частей. Огонек, разбросанный по всей округе, превратился в настоящее пламя, рванувшееся вместе с серым дымом прямо в небо. Так и зажариться можно, подумал я. Вот он, мой шанс. Издалека донесся вой стай слепых собак. Черт, все одновременно. Полыхало уже знатно. Спасало меня только полное безветрие, иначе бы уже спекся. Натянул на лицо маску изолирующего противогаза с замкнутым циклом, не дышать же раскаленным воздухом, сожжешь дыхательные пути начисто, и метнулся вперед, за телом ушлепка. По моим прикидкам он меня должен был еще разок спасти.

Поднырнув под покойника, стараясь не думать, что через полчаса сменный патрон в противогазе действовать перестанет, а запах со мной до вечера останется, я взвалил труп себе на спину и на четвереньках двинулся к северной гряде холмов.

Сзади ревело, прогорая, нешуточное пламя. Со сползающей, неудобной ношей я с трудом уходил от огня. Случайный порыв ветра, — и у собак будут на обед два запеченных сталкера в собственном соку. До холма оставалось метров пятьдесят, языки пламени обходили меня и слева и справа, но метров сто я уже прополз. Где ждет моего выхода снайпер? Хотя уже не важно. Глупо быть храбрым, если это ума незрелость, глупо быть трусом, если ты все равно обречен.

Встал я, и, согнувшись под тяжестью мертвеца, засеменил вперед. Два раза меня в спину толкнуло, пока за холмом не скрылся. У напарника моего верного спины практически не было. Третьим выстрелом снайпер бы меня точно достал. Положил бы одним выстрелом двоих. Многие в перестрелках за живым щитом прячутся, а мне довелось за мертвым укрыться. Ушел все-таки. Спасли меня линзочка и детская память. Вывернулся. Все, ухожу. Прощай, Зона-мама. Сейчас народ из «Долга» на заставе подниму на охоту за снайпером, и пойду восвояси. Кстати, а что нам на прощание перепало? Оружия на теле нет, там осталось, в огне догорает. Два артефакта на поясе, «вспышка» и «батарейка»! Непрост был паренек, только и на него пуля нашлась. А в рюкзаке…

Пот меня сразу прошиб. Сидел я на месте и таял, словно масло на сковороде. Лежали в сдвоенном контейнере артефакты перехода — сияли голубым светом. Мэр Нью-Йорка за них миллиард долларов дает и долю в прибыли навсегда. Можно квартиры по всем столицам мира купить и ездить всю жизнь, свое имущество осматривать. Это я неплохо линзу махнул не глядя. Удачно.

Прибрал я хабар знатный и пошел на заставу «Долга». Снайпера-то все равно зачищать надо. Дела надо заканчивать. А то Черный Сталкер будет тобой недоволен. А уйти можно будет и позже. День еще только начинается.

Дружба наемника

Кое-кто говорит о кодексе наемников, честном слове вора и прочей херне.

Мне тоже есть что сказать по этому поводу. Слушайте, волчата, историю джунглей

Первый раз об этом в баре заговорили. Что прогнило что-то в Датском королевстве. Совсем в Зоне стало невозможно на жизнь заработать. И цены на артефакты хороши, и многие ветераны разъехались по теплым и спокойным краям, места хлебные освободив молодой смене, но после Чарли Бешеного никто уже месяца три в миллионеры выйти не смог. Такие дела. После тихих посиделок Яша Топор в свою комнату поднялся и на прикроватной тумбочке неожиданно увидел записку. Драки в барах бывают только в кино да в книжках для слабоумных детей. Как можно собой из-за пустяков рисковать? Выбьешь сустав на пальце, и что будешь делать? В Зоне больничных листов нет. А если противоречия серьезные — достаточно дорогу перейти, вот она — Арена, вся для тебя и оппонента твоего. Заходи, выясняй, кто прав.

Яша записочку развернул и текста сначала не понял. Буквы в слова складывались, а смысл ускользал. Если хочешь увидеть свою семью живой, убей Зубра. Сроку тебе дается три дня. Что такая чушь может значить? Непонятно.

Был Топор прост, как одноименный инструмент. Пожал сталкер плечами и пошел в конец коридора, где в крайней комнате упомянутый в записке Зубр и обитал.

В двери постучался.