В начале пути

Оно конечно, клеймо «Старый соболь»[15] нынче не то что по всей России известно, но и в Европе очень даже ценится. Уж кому-кому, но Демидову никакая протекция не нужна. За его изделиями в ряд выстраиваются, скупая все на корню. Клеймо «Старый соболь» – это не только указание на принадлежность к продукции его заводов, но и эталон качества. Однако приятно, что тебя выделили особо.

Тут, правда, дело какое: выделили-то не его одного. Из ста десяти промышленников такого знака удостоились еще десять человек. Тут и брат его, Никита, также занимающийся выделкой металлов и оружия, и Гребенщиков, что наладил производство майолики[16], и Гранин с Родиным, их мануфактуры выдают шелка не чета другим, и уж несколько лет товар почти полностью уходит за границу, есть и другие. Но с другой стороны, их только десяток, да еще три казенных завода.

Вообще-то не все поставляют свои товары ко двору императора. Ну к чему там нужны, например, канаты с казенной мануфактуры близ Санкт-Петербурга? Однако это знак того, что император лично считает не зазорным пользоваться продукцией данных мануфактур и заводов. Иными словами, знак качества, отмеченный лично Петром Вторым. А это, как ни крути, показатель. Что с того, что сам Петр Алексеевич в том мало чего смыслит? Вокруг него найдется достаточно людей, знающих в том толк. И ведь тут какая подоплека, попробуй ошибись, ведь то лицо России для всей Европы. Вот и старались в коллегиях, отбирая только лучших, уже не первый год демонстрирующих неизменное качество.

На общем сходе промышленников от императора услышали не только хвалебные отзывы. Имелись и те, кому серьезно попеняли за неудовлетворительное качество товаров. Но Акинфию Никитичу показалось, что горше попреков тем было видеть, как выделяют других. Интересно измыслил государь. Этот знак теперь будет манить покупателей похлеще любого зазывалы.

Признаться, все, что Демидову приходилось слышать об императоре до сегодняшнего дня, не внушало оптимизма. Мальчишка, взошедший на престол, сразу же почувствовавший власть великую, начал с того, что полностью отдался праздности и развлечениям. По году не вылезал из лесов, где бил разную дичь и жил бивачной жизнью, ничуть не заботясь проблемами государства.

Демидовы всегда умели работать, копить деньги, а еще вкладывать их с выгодой, дабы не только преумножить богатство, но и расширить производство. Шутка ли, сейчас только у него, Акинфия, два десятка заводов по Уралу, Алтаю и в Туле. Но так уж повелось, что, казалось бы заботясь о своем благополучии, они всегда думали об интересах России. Поэтому слухи об образе жизни Петра Второго, доходящие до Демидова, его не радовали.

С другой стороны, отсутствие на престоле истинного государя ему лично было на руку. В мутной водице куда проще ловить рыбку. Имелись у него задумки, которые уже начали воплощаться. Если все выйдет как надо, то он не только увеличит свою казну, но еще и безболезненно сможет заняться расширением своей империи на Урале.

Нет, мыслей о том, чтобы посягать на государственные устои, у него не было. Но вот обрести серьезное влияние и возможность диктовать собственную волю, начиная от Железных гор и далее на север и восток, было вполне возможно. Если же удастся встать на губернаторство в Тобольске, так и вовсе получался чуть не удельный князь.

Не вяжется с тем, что он искренне душой за Россию болеет? А это с какой стороны поглядеть. До появления Демидовых на Урале те места были дикие и необжитые. Теперь же их стараниями не просто строятся заводы, но и появляются поселения там, где раньше только зверье обреталось. А как получит власть, так у него и возможностей станет куда как больше, чтобы те края, в запустении пребывающие, ожили и наполнились русскими людьми.

Правда, тут поаккуратнее нужно, не зарываться. Имелся уже опыт с одним из губернаторов, при Петре Великом. Гагарин за свои проделки живота лишился. Однако Демидов края всегда видел и умел при необходимости подмаслиться. Власть властью, но это все интересно живому, а не мертвому. Так что самоцелью власть для него не была, но коли случится, то он не растеряется и не откажется от своего шанса. И то, как вел себя государь поначалу, вполне отвечало его чаяниям.

Однако после болезни Петр изменился. Начал интересоваться делами государственными. Пусть он еще молод и не имеет опыта, как и ума по большому счету, таковой приходит только с годами, но он старается. Демидов не слышал о том, чтобы государь устраивал пышные приемы и ассамблеи, хотя остальным подобного не запрещает и, мало того, всячески поощряет. А вот сам на подобных мероприятиях бывает редко, отдавая все время обучению наукам и управлению государством, добиваясь при этом успехов.