В начале всех несчастий: (война на Тихом океане, 1904-1905)

Строго говоря, российский флот и с броненосцем «Петропавловск» уступал японскому — более современному, обученному, тренированному, фанатичному. Море на Дальнем Востоке не принадлежало России. Но земные просторы… Не было нации, так широко распростершейся на земной тверди как Россия. Эти пространства завораживали даже офицеров императорской японской армии. На мобилизацию этого гиганта надеялись от все, от Владивостока до Варшавы.

Но не все могли тогда оценить происшедшее в полном объеме. А случилось то, что теперь битва России и Японии с морей перемещалась на маньчжурскую землю.

Разведка

Разведки всего мира интересовались развитием событий и ходом боевых действий в Маньчжурии. Институт военных наблюдателей сложился в мировой практике уже в американскую гражданскую войну и полностью оформился в ходе прусско–французской войны 1870 г. Больше всего наблюдателей на Дальний Восток прислала Британия — ее мучил трагический опыт войны с бурами. Не ушла ли в прошлое британская воинская слава: последние серьезные битвы королевский флот выиграл при адмирале Нельсоне, а армия — в Крымскую войну. Колониальные войны не в счет. И потом, как писал британский военно–морской стратег Корбет, «то, что Северное море и Ла — Манш представляют для Англии, Японское море и Цусима представляют для Японии».

Русская армия приняла троих британских наблюдателей, среди них бригадир У. Уотерс и капитан Дж. Эйрс (плененный впоследствии японцами). В российские вооруженные силы прибыли из США лейтенант–командор Н. Маккалли и армейский капитан М. Джадсон. «Сибирский экспресс» домчал их из Петербурга до Иркутска 12 апреля 1904 г. С японской стороны за боевыми действиями наблюдали 13 британских офицеров. Столь «массовое» приглашение было частью стратегии Токио, рассчитанной на завоевание симпатий западного мира. Важно отметить, что японское правительство довольно жестко контролировало поток информации, идущий к иностранным корреспондентам. Россия в этом отношении была гораздо более либеральна. Но и русские власти стремились заручиться симпатией иностранных наблюдателей. Так 30 апреля 1904 г. они собрали всех базирующихся в Маньчжурии журналистов в Мукдене, стараясь подать русскую точку зрения на происходящее. Нечто новое в сфере информации случилось, когда Лайонэл Джеймс, корреспондент лондонской «Таймс», привез в Маньчжурию радиооборудование и начал напрямую посылать сообщения в английский Вэйхайвэй, а оттуда радио доносило известия до Лондона.

Российская сторона ради коррекции своих стратегических оценок немалое черпала из лондонских газет, отличавшихся качеством информации и скрупулезностью. Русское посольство в Пекине немедленно посылало прочитанные сведения в штаб–квартиру разведки в Петербурге. Там, после анализа и проверки, эту информацию передавали в войска.

* * *

Японцы с началом войны еще более настойчиво начали проводить диверсионную работу против России. Военный атташе в Петербурге — Акаси Мотохиро покинул свой пост в Петербурге с началом войны (Акаси скрупулезно выплатил в последний раз по 500 иен своим агентам в России и уехал на вокзал, на поезд, отправляющийся в Вену. Здесь он возглавил всю европейскую разведку Японии). Все, что ослабляло Россию, чрезвычайно интересовало Акаси. Особенное его внимание привлекали сепаратисты и революционеры.

Одним из наиболее ценимых Акаси агентов был борец за независимость Финляндии Конни Зиллиакус, проживавший в Стокгольме после того как парламент Финляндии в 1903 г. не поддержал его предложения о восстании против России. Другим очень ценимым агентом был капитан шведского генерального штаба Азинов, через которого Акаси сообщался со своими агентами в России. Очень важными помощниками японского резидента в Европе были мятежные поляки. В феврале 1904 г. польская социалистическая партия заявила, что война России с Японией ослабит Россию, и Польша сможет этим воспользоваться. Член центрального комитета польской социалистической партии доктор Витольд Наркевич Йодко установил контакт с японским послом в Вене графом Макино. Затем он приехал в Лондон, чтобы предложить японскому послу здесь — Хайяси услуги польских добровольцев, равно как и предложение воздействовать на солдат польского происхождения в Маньчжурии, склоняя их к дезертирству на японскую сторону. Японский генеральный штаб одобрил идею мобилизации польских волонтеров.