В начале жизни (страницы воспоминаний); Статьи. Выступления. Заметки. Воспоминания; Проза разных лет

Но не одной школьной повестью живет читатель-ребенок! Его интересуют жизнь взрослых, война и мир, наша страна и чужие страны, путешествия, приключения, природа.

Что же, и для этого всего у нас есть и найдутся люди!

Правда, их еще мало.

Но надо уметь искать, товарищи. В обсерваториях, в лабораториях, на опытных полях, в походных палатках экспедиций всегда найдется на сотню человек один, умеющий увлекательно рассказывать или писать интересные письма. И вот из этих-то людей надо вербовать сотрудников-корреспондентов детских и юношеских журналов, а иногда, в случае большой удачи, и настоящих писателей.

Нам нужно каждый день находить нового человека.

Каждый день нам надо вспоминать, какую еще книгу из классической литературы, из советской литературы для взрослых и из современной западной надо ввести в круг чтения детей.

Мы должны широко использовать литературу пародов нашего Союза. А у нас до сих пор ничего не переведено из стихов своеобразного и талантливого поэта Л. Квитко,[231] никто не знает лучших украинских писателей: Наталью Забилу,[232] Копыленко,[233] Панча,[234] Трублаини,[235] Иваненко[236] и др.

Еще менее известна у нас детская литература Белоруссии, Грузии, Армении и других республик Союза.

Всей этой литературой мы должны обогатить наших детей.

У нас должна возникнуть всесоюзная детская литература.

Гордитесь правом писать для детей

Это совещание, так же как и прошлогоднее, поможет нам объединиться в коллектив, который возьмет на себя большую творческую задачу — создание детской литературы.

У нас, по правде говоря, литературы для детей, вполне современной и отвечающей на все запросы ребенка, еще нет, а есть только строительство «литературстрой». Первая очередь его уже вступила в работу, но многое еще только строится…

Детский писатель должен знать, какова та книга, которую дети читают, перечитывают и зачитывают до дыр, а не только лениво перелистывают; в чем особенность тех счастливых книг, которые ребенок запоминает надолго — на целые годы.

Повесть (а это для читателей-подростков — самый любимый жанр) должна быть настоящей повестью, то есть рассказывать, повествовать о жизни, о событиях, о людях достаточно глубоко, интересно и связно. У повести должно быть свое стремительное течение, которое с первых же страниц захватывает читателя и несет его до тех пор, пока автор не захочет отпустить его на покой. Эту стремительность и связность повествования вы найдете во всех книгах, любимых детьми: и в «Принце и нищем», и в «Айвенго», и в «Человеке, который смеется», и в «Давиде Копперфильде».

То, что дети именуют «приключениями», в различные времена называлось в литературе по-разному: «подвиги», «странствования», «похождения», «путешествия». Большая Эпическая линия, проходящая через всю мировую литературу, указывает нам направление, по которому должна идти наша повесть для детей. Повествование о подвигах Ахилла или Роланда и похождения Павла Ивановича Чичикова или мистера Пиквика в равной мере могут быть названы эпопеями.

Нам нужны эпопеи патетические и шутливые, а не отдельные лоскутные сцены и эпизоды, наскоро связанные ученически взятой темой. Читатель хочет войти в самую жизнь героя, делить с ним на протяжении всей книги его скорби и радости. Читатель не может и не хочет удовлетвориться только шапочным знакомством с действующими лицами повести.

Но в том-то и беда, что большинство наших повестей и рассказов, — за редкими исключениями, — лишено самого существа повествования. Прочтешь одну главу — и не испытаешь большого разочарования, если тебе почему-либо не удастся прочесть следующую. В первой главе появляются действующие лица, во второй они пропадают. Автор часто сам не помнит обликов и характеров своих героев, не знает, как они должны действовать. Чего уж там ждать от таких героев читателю, если автор ничем их не одарил! Они входят в повесть или роман с пустыми руками, а иной раз и с пустыми головами. Писатели не умеют «изобретать» своих героев, как Сервантес изобрел Дон-Кихота и Санчо Панса. А между тем в этом удачном «изобретении» персонажа повести или пьесы половина успеха. Самые характеры Дон-Кихота, Тиля Уленшпигеля,[237] Санчо Панса, Фальстафа[238] — вместе со всей ситуацией, которая дается в произведении, — определяет линию их действия, обещает читателю или зрителю множество заманчивых и необыкновенных приключений и эпизодов.

Но даже и тогда, когда автору не нужно «изобретать» своего героя, а можно взять его прямо из жизни, герои у нас почти никогда не получаются.

Во всей нашей детской литературе почти нет персонажей, с которыми читатель может подружиться надолго, на годы. Разве только один «Чапаев»? Но он написан не для детей и завоевал внимание ребят лишь после удачного фильма.