В небе фронтовом (Сборник воспоминаний советских летчиц - участниц Великой Отечественной войны)

Наш аэродром - узкая полоска морского берега; куда ни глянешь - всюду вода: с севера - Азовское море, с востока - Темрюкский залив, с юга Ахтанизовский лиман и с запада - Таманский залив. Бывало, летишь и не можешь попять, то ли это туман, то ли вода. У нас даже родилась такая поговорка: "Это, братцы, не туман - это море да лиман".

Я хорошо помню свой 500-й вылет - юбилейная дата запоминается крепко! Мы вылетели с Лелей Радчиковой. Подлетая к Таманскому заливу, мы попали в сплошное месиво тумана. Как же быть? Юбилейный вылет - и вдруг с невыполненным заданием? Нет, это не годится! Решаем идти дальше - может, цель открыта. И действительно, через несколько минут напряженного полета мы увидели среди сплошных туманов как на ладони город Тамань. Дальше были видны большие пожары, в самом городе тоже несколько пожаров. Значит, дневные бомбардировщики поработали хорошо. Молодцы ребята!

Легли на боевой курс, целясь на западную окраину города. Там, по данным разведки, скопилось много танков и автомашин противника. Но стоило нам появиться над городом, как заработали зенитки. Заградительный огонь был так плотен, что трудно было надеяться на прорыв. Пришлось вернуться, чтобы зайти с другой стороны, с запада. Но там зенитки били еще сильнее. Хорошо еще, что прожекторов нет. Опять пришлось повернуть от города.

Что делать? Как подойти к цели? Нужно перехитрить врага. Выключаю мотор и планирую бесшумно. Цель под нами. Штурман сбрасывает бомбы. Уходим под оглушительные разрывы зенитных снарядов, рвущихся совсем рядом огненными шарами. Но под крылом уже разгорается пожар. В огне сверкают молниями вспышки. Не иначе, как попали в склад с боеприпасами. Так рвутся только снаряды. Яркие магниевые вспышки мелькают все чаще, почти непрерывно. Пламя пожара становится все ярче и ярче. Да, 500-й вылет удачен!

Как кошмарный сон, встает в памяти страшная ночь 31 июля 1943 года.

Мы с Надей Студилиной вылетели на бомбежку станицы Крымской. Раньше нас вылетели три экипажа, мы поднялись четвертыми. Над рекой Кубанью, примерно на полпути, мы увидели: над целью зажглись прожекторы. Зенитки почему-то молчали. Что бы это значило?..

Не успели мы разгадать маневр врага, как самолет, находившийся в лучах прожекторов, загорелся. В чем дело? Почему он загорелся? Обстрела не было, а самолет горит. И кто попал в беду? Кто вылетел сегодня первым?

Горящий самолет медленно падал. Из него вылетали разноцветные ракеты значит, загорелись уже кабины. И тут я вспоминаю, кто это. На наших глазах гибли Женя Крутова и Лена Саликова. Первыми сегодня поднялись они. Но мы ничем не можем помочь им. Не успели они еще упасть, как снова заработали прожекторы. И снова молчат зенитки. Удивляясь этой необычайной картине, мы с Надей неотрывно смотрим на происходящее.

Вдруг совсем рядом со светлой точкой - самолетом, чуть выше скрещивания лучей, вспыхнула красная ракета, и вслед за ней несколько вспышек выстрелов.

- Обстрел с воздуха! - разом закричали мы с Надей. Значит, в воздухе истребитель противника! Так вот почему без зенитного огня загорелся самолет Жени Крутовой - он сбит истребителем.

Мы подошли уже совсем близко - всего километров пятнадцать осталось до цели и лишь несколько километров до линии фронта. И тут мы увидели второй пылающий самолет, который медленно, освещенный прожекторами, падал немного севернее первого. Вели его Аня Высоцкая и Галя Докутович. Это гибнут они! Прощайте, дорогие подруги!..

А ведь только двадцать минут назад мы вместе шли к своим самолетам. И вот за каких-то пять минут нет четверых подруг... Что же делать? Ведь такая же участь ждет и нас - от истребителя не спасешься!

Под нами линия фронта. В это время в прожекторах белой точкой появляется третий самолет. И снова зенитки молчат.

По спине забегали мурашки, руки и ноги словно чужие, отказываются слушаться. Во рту пересохло, чувствуется какая-то горечь. Что придумать? Как обмануть врага?

- Хоть бы пулемет нам! Можно было бы хоть пугать его! - гневно кричит Надя. - Пистолет, что ли, приготовить?

- Приготовь, - говорю я. - Только вряд ли он понадобится. В упор ведь расстреливает, гад!

Мысли проносятся молниеносно. Почему-то стало очень жарко. Ноги и руки дрожат. Страх сковал все движения и мысли. Лихорадочно пытаюсь придумать какой-нибудь выход, но ничего не приходит в голову. "Но задачу нужно выполнить! - говорю сама себе. - Не возвращаться же обратно с бомбами, потому что стало страшно... Ну, ну, думай же!.."

В это время факелом вспыхивает третья машина. Это вывело меня из оцепенения. Молнией проносятся мысли, но в них уже не страх, а кипучая энергия. Набрать высоту? Нет! Что для истребителя 300-400 метров высоты? Несколько секунд - и он будет еще выше. Нет, это не выход.

И вдруг мелькает догадка: подойти к цели на самой малой высоте истребитель не пойдет в атаку на бреющем.

И сразу возвращаются бодрость, уверенность. От страха и следа не осталось. Плавно убираю газ, перехожу в пике, планирую все восемь километров, оставшиеся до цели.