В небе — гвардейский Гатчинский

— Из лагеря собираются к себе в деревню дочери Мохановского. Они берутся провести нас через переезд в Лососино, сегодня там дежурят знакомые им полицаи. Девчата уверяют, что уже несколько раз переходили дорогу, когда дежурила эта смена, и их ни разу не останавливали и не проверяли документы. Надо воспользоваться этой возможностью и рискнуть.

— А как Иванов и Маковский?

— Их сегодня ночью переправят в другом месте. Командир отряда Блохин выделил новую группу, включил в нее разведчиков, не раз ходивших на ту сторону. Место это очень далекое, тебе не под силу туда добраться.

Сестры Мохановские — Валя и младшая Фруза — были смелыми и находчивыми девушками.

— В таком виде капитану идти нельзя, — сказала Валя. — На всякий случай, если задержат, будем выдавать себя за косарей. Вы, мужчины, возьмете косы, а мы с Фрузой грабли, да еще прихватим кувшин с молоком и краюшку хлеба.

Где-то партизаны нашли картуз с большим козырьком и длинное легкое пальто. Когда я надел их, поднял воротник и надвинул на глаза козырек картуза, не всякий смог бы разглядеть, что у меня перебинтованы голова и лицо. Николай Бозыленко завернул свой трофейный автомат в крестьянский армяк, я сунул в карманы две ручные гранаты, засунул за пояс брюк пистолет. На плечи вскинули косы.

Провожал нас Василий Леонович Мохановский. Конечно, он волновался, но волнения не выдавал — разве что много курил и старался дать нам на все случаи советы. Он хорошо понимал, какой опасности подвергает дочерей.

По дороге девушки с Колей много и беззаботно шутили и, лишь когда показался переезд, приумолкли. На наше счастье, когда мы подходили к переезду, надвинулись темные тучи, на дороге закружились пылевые вихри, внезапно началась гроза, хлынул ливень.

Вот и переезд. Слева будка обходчика, за ней в водянистой мгле как будто повисла пулеметная вышка. Накрыв головы армяком, тесной группой спокойно шагаем по деревянному настилу переезда. Никто не окликнул и не остановил нас…

Убедившись, что нас не преследуют, мы с Бозыленко поблагодарили Валю и Фрузу, тепло простились и, шлепая по лужам, зашагали в Лососино.

Вскоре на горизонте посветлело, дождь прекратился. Пахло травами, дышалось легко. Мы так радовались солнцу, благополучному переходу, что не заметили, как нас догоняла подвода с полицаями. Первым, словно почувствовав опасность, оглянулся Бозыленко. Тотчас, схватив меня за руку, он метнулся в кусты. В трехстах метрах за обочиной виднелся молодой соснячок, мы бросились к нему. Соскочив с телеги, полицаи с карабинами наперевес, стреляя на ходу, цепью (их было человек шесть) побежали за нами. Бежать я был не в силах, споткнулся, упал. Николай упал рядом со мной и открыл огонь из автомата.

— Ранен? — крикнул он, не переставая вести огонь короткими очередями.

— Споткнулся.

— Тогда — в лес.

Отстреливаясь, мы медленно отползли к сосняку. Полицаи короткими перебежками стали окружать нас в надежде отсечь нас от лесочка. Но не успели. Рядом с нами оказалась канава, мы скатились в нее и, пригибаясь и стреляя на ходу, вбежали в густой подлесок. В лесу фашистские холуи не осмелились преследовать нас. Постреляв наугад, они убрались восвояси.

Через час с небольшим мы были уже в лагере партизанской группы из отряда Ивана Ивановича Гурьева. На следующий день с группой партизан сюда пришли Иванов и Маковский. Их группе при переходе железной дороги пришлось вести бой с немецкой охраной, среди партизан были раненые.

А полицаи, преследовавшие нас, в этот день нарвались на партизанскую засаду. Несколько полицаев было убито, остальные взяты в плен.

Вскоре сопровождавшая нас группа ушла в свой отряд, ушел и Николай Бозыленко. Больше не довелось мне встретиться с ним. Через некоторое время его назначили начальником штаба партизанского отряда, в одной из боевых операций он погиб.

Дальше к линии фронта мы снова пошли не одни. К нашей группе присоединились отважные разведчицы Люба Стефанович, Вера Ткачева, Надя и Фруза (фамилии этих девушек я, к сожалению, не помню). Для сопровождения нашей группы была выделена небольшого роста, удивительно смелая партизанка Ира Конюхова, бывшая до войны учительницей в одной из школ города Орши.

Шли мы днем и ночью, глухими болотами, лесом, иногда через деревни, зачастую под самым носом у полицаев и гитлеровцев, и благополучно добрались в партизанскую бригаду «батьки Миная» — отважного партизанского вожака М. Ф. Шмырева.

Бригада «батьки Миная» занимала целый район, в котором партизаны восстановили Советскую власть и все порядки, которые были до войны.

В те немногие дни, что мы находились в бригаде М. Ф. Шмырева, мы дважды встречались с этим замечательным человеком. Первый раз, когда пришли в его «владения» и он захотел поговорить с нами.