В небе Ленинграда

Выслушав, командующий приказал доложить, где и как мы намереваемся провести учение. Во время доклада Иероним Петрович внимательно рассматривал на карте район учений. Я следил за выражением его лица. Оно было строгим, но спокойным, и я понял, что Уборевич доволен докладом.

- Хорошо,- заметил командующий. И неожиданно спросил.

- Как вы думаете, полезно руководящим штабным командирам освоить профессию летчика-наблюдателя, хотя бы в минимальном объеме? Например, научиться ориентироваться в воздухе, уметь вести визуальную разведку и фотографировать.

Предложение было дельным, и я сказал, что в необходимости летной практики для штабных командиров убедился при разработке учения, ведь я даже не умел "читать" фотоснимки. А без хорошего знания авиации невозможно грамотно ставить ей боевые задали.

- У меня давно зреет мысль,- добавил Уборевич, - направить кое-кого из штабных командиров на стажировку в авиацию. У нее большое будущее.

В заключение командующий утвердил план учений и назначил срок их проведения. Учения прошли хорошо, и я с разрешения Ковтюха изложил их результаты в статье, которая была напечатана в 1932 г. в четвертом номере журнала "Военный вестник".

А в сентябре того же года меня и начальника оперативного отдела штаба 8-го стрелкового корпуса Аргунова прикомандировали к штабу ВВС округа для стажировки, предусматривавшей практические полеты. Но Аргунов из-за нездоровья летать не смог, и я стал первым в округе стажером-авиатором из штабных работников.

Эта короткая стажировка с легкой руки Уборевича явилась первой ступенькой для моего перехода в авиацию.

Вступив в командование округам, Уборевич сразу же начал проверять полки и дивизии. Особое внимание он уделял огневой подготовке войск. К нам в корпус командующий приехал в ноябре 1931 г. Он приказал подготовить для проверки снайперскую команду 86-го стрелкового полка 29-й дивизии, расположенной в Вязьме. Представителем от штаба корпуса поехал я.

В Вязьму командующий приехал рано утром. На вокзале Уборевича встречали командир дивизии Клява, командир 86-го полка Данилов и я.

- Проверку начнем в девять часов, - приказал Уборевич. - Стрельба по падающим мишеням.

В тот день как нарочно завьюжило. В поле кружилась поземка и было очень холодно. Командующий прибыл на полигон точно в девять. К тому времени метель разыгралась еще сильнее, но Уборевич будто не замечал ее. Он стоял в длинной почти до пят кавалерийской шинели, начищенных хромовых сапогах, не опуская на уши задника шлема и, не отрываясь, смотрел на мишени. Мишени падали редко, и глаза Уборевича за стеклами пенсне поблескивали все холоднее.

Стреляла снайперская команда плохо. Даже начальник ее не выполнил упражнений. Уборевич не выдержал, быстро подошел к нему и раздраженно сказал:

- Какой же вы после этого начальник команды!

- Так ведь метет, товарищ командующий! - ответил командир. - И холодно, пальцы стынут. Вот и сбивается наводка.

Иероним Петрович молча взял у него винтовку, лег на линию огня, прицелился и выстрелил. Мишень упала. Командарм поднялся, отдал винтовку и приказал построить команду. Прошелся перед строем, вглядываясь в лица бойцов, потом метнул взгляд на Данилова и четко, чтобы все слышали, сказал:

- Какие же вы снайперы! Выходит, что весь полк подготовлен еще хуже? Инспектирование прекращаю. Через месяц проведу проверку всего полка. А вас, Уборевич повернулся к начальнику команды, - я отстраняю от должности. Товарищ Данилов, подберите на его место энтузиаста стрелкового дела.

В тот же день Уборевич уехал. Перед отходом поезда Иероним Петрович внушал нам в своем салон-вагоне:

- В современном бою атак густыми цепями не ждите. От меткости огня зависит успех боя. Он должен быть губительным для противника. Без этого даже хорошее тактическое решение не принесет успеха. Вы же как будто имеете боевой опыт, а таких простых истин или не понимаете, или недооцениваете. Требую научить войска стрелять отлично. А вы, товарищ Новиков, передайте Епифану Иовичу, чтобы он научил свой корпус стрелять, как когда-то стрелял сам.

Результаты стрельбы в 86-м полку стали известны всему округу. В частях началась стрелковая горячка. В нашем корпусе, начиная с Ковтюха и кончая каптенармусом, ежедневно тренировались в стрельбе все.

Через месяц в Вязьму вместе с Ковтюхом приехал начальник отдела боевой подготовки штаба округа Шумович. Полк Данилова стрелял на "отлично".

В делах и заботах время летело быстро.

В начале марта 1933 г. меня вызвал Ковтюх.

- Звонил Уборевич, - сказал Епифан Иович, - немедленно собирайтесь в штаб округа. Командующий уже ждет вас. Я спросил, в чем дело.

- Сейчас подбирают для перевода в авиацию общевойсковых командиров. Командующий расспрашивал о вас. Я дал положительный отзыв, но просил оставить вас в корпусе.

Смена профессии не устраивала меня, да и уходить из корпуса не хотелось, и я решил не поддаваться настояниям Уборевича. С таким настроением и приехал к нему.

Иероним Петрович встретил меня очень приветливо, усадил напротив себя и повел разговор о делах в корпусе. Потом коснулся моей статьи и спросил: