В небе над нами (СИ)

  - Можно по-разному толковать интерпретации, но в целом прав был Ницше. Если человек пару раз попробует сильнодействующий наркотик, вряд ли он потом завяжет с привычкой, эти вещества его затянут, и не вырваться искушённому из объятий бездны. То же с дайверами - понимает он, что может кончиться воздух в баллонах, или течением от катера оттащить, декомпрессионную болезнь либо отёк лёгких - запросто. Но он будет нырять, ибо жить не может без погружений. Есть ещё примеры - курильщики или альпинисты. Так вот, в сталкерском кругу иногда звучит менее расхожее, но крайне мудрое высказывание: "Когда долго глядишь в Зону, Зона начинает глядеть в тебя". Ходки дарят тебе невообразимые ощущения, которые, как кажется тебе, гораздо приятнее опостылевшей жизни на Большой Земле. И ты вновь и вновь идёшь в Чёрный Край, будучи уверенным, что свалишь, как только соберёшь с продажи артов более-менее нормальную сумму бабла и насытишься приключениями вдоволь. Но ты не насытишься никогда, а потом просто подсядешь. И если и покинешь Зону, то в старости, коль повезёт до того момента не подохнуть. Но и за Периметром не лучше. Ведя однообразное существование и не вкушая нового, человек рано или поздно превратится в овощ, и бездна сожрёт его с потрохами, утирая губы бархатной салфеткой.

  - Да, ну ты и загнул, - широко зевнула Люда.

  "Фээсбэшница" преспокойно в полудрёме передала вахту напарнику, - ночью беспокойства не прибавилось. Ни звуков посторонних, ни монстров не было, поэтому Людмила Филипповна зарылась в спальный мешок и отрубилась. Ей было не до высоких смыслов Барракуды - внука бы спасти, да и самой не сплошать.

  Проснувшись, она сперва не сориентировалась, где она и сколько времени. Потом обнаружила, что уже одиннадцать утра, костёр потух - только угольки тлеют, а Барракуда пропал. Нет его, просто пропал. Люда вдруг встрепенулась, подскочила и схватилась за АК, к которому остался всего-навсего один ничтожный рожок. Вокруг неё стелилась томная дымка. Погода была безветренная, листья и трава со странным оттенком синевы. Напрасно Люда озиралась и проверяла установленные вчера растяжки - никого. А Барракуда... Может, по нужде отошёл? Кстати, и самой бы пора, а то живот крутит... Странно ещё, что не было отторжения желудком всей этой "сталкерской вкуснятины", так как раньше консервами Люда как-то не баловала себя, да и алкоголь так часто не принимала. Сорок минут прошло. Нет, что-то случилось. Люда смело отправилась на поиски "должника", свернув вчерашний лагерь. Где же ты, Барракуда? Неужто сгинул?

  Нева устала шариться по лесу. Нигде нету ни следов борьбы, ни трупов, ни каких-либо представителей зонной флоры. Люда стала сомневаться - а был ли Барракуда? Как она тут оказалась? Может, демон говорил с ней вчера у костра, а может, ей всё примерещилось?

  Чёрт, обдолбанная Чёрная Быль. Зона-мать. Только бы крыша не съехала... Люда присела на бревно и попыталась осознать, что она ещё очень далеко от цели. И что она ОДНА. Одна в Тихой Роще, лесу как бы со входом и выходом, но как бы без...

  И даже Барракуды больше нет.

  Надеясь на авось, Люда залила сообщение в сталкерскую сеть, адресованное Барракуде. Не-а.

  Влипла...

  Даже не знаешь, чего бояться, а бояться нужно. Потому что в любой момент можешь также исчезнуть, будто Зона ненавязчиво смахнула тебя ластиком со своего чела...

  3

  Посреди зала, на процедурном столе лежал Авраам Вентонович Гугов, погружённый в глубокий сон. С разных сторон к туловищу и конечностям его прилеплены электроды, и трое учёных корпорации внимательно наблюдают за происходящим на многочисленных экранах. Кроме специальных ионных прожекторов и самих экранов, в помещении отсутствуют другие источники освещения. Экранами и неосенсорами покрыты все стены, потолок - зеркальный, придающий лаборатории особую атмосферу таинства, но спокойствия. Ну и полно компьютеров, как квантовых, так и оптических. Пристально смотрят учёные мужи корпорации на показания графиков, таблиц, томограмм и рецепторных детекторов; лица двоих из "толстолобиков", кандидатов наук, камены и монотонны, а вот новичок явно восхищён процессом и даже брови приподнял - он тут впервые.

  - Вот! - воскликнул он. - Я нашёл...

  Все взоры прикованы к нему и его участку исследуемой области головного мозга. Несколько недель потрачены впустую, но теперь...

  Неужели?!

  ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

  СКАЧОК

  Пассаж одиннадцать. Профанация блуда

  1

  В семь часов вечера среди деревьев показалось Славянское Озеро - мутная, грязная вода с островками травы и сгустками аномалий и плавающими в ней рыжими листьями. На Лес опустилось одеяло синих туч, в мёртвом бору было нереально тихо, только неподалёку выли собаки и ломали ветки деревьев во время охоты кровососы и шатуны.

   Неожиданно вековая сосна, а, может, ель, с треском ухнула в полуметре от Киселя в "электру", дерево наэлектризовалось и вылетело из ловушки, "дубинку" поймала чья-то крупная, волосатая, серая, мясистая рука. Сталкеры бросились без оглядки к воде, поливая огнём пространство около котлована из-под дерева.