В небеса. И ещё глубже. (СИ)

Молодые люди расступились, и мы прошли вперёд. Удивительно, но уже шагов через пятьдесят начали появляться палатки, похожие на уродливые копии ангельских. Рядом с ними сидели, ходили, а по большей части смотрели на нас люди, такие же неухоженные, как девочка и те парни. Среди них уже встречались более взрослые, может быть даже наши ровесники.

В итоге мы подошли к дереву, которое очень сильно напоминало баобаб своими размерами. Казалось, что обхватить его смогут только человек десять. Рядом стоял старик и каким-то деревянным прибором собирал текущую по коре в некоторых местах смолянистую массу.

Удивились мы, в первую очередь, совсем не дереву. Перед нами стоял первый, увиденный за долгое время, старик. В райском саду только старосты были немного старше душ, остальные же останавливались в своём взрослении на отметке в тридцать лет или около того.

– Непривычно видеть кого-то, кто старше длани и глаза Пентархии, правда? – проскрипел старик, очевидно намекая на Милонега и ему подобным.

– Да, мы думали, что тут никто не стареет, – ответил за всех я.

– Там, там никто не стареет, – ткнул сморщенным пальцем в небо старик и присел на кривую лавку, грубой ручной работы.

– Кто вы? Вы все. И по дороге сюда на нас напала какая-то дикая девушка. Хотелось бы узнать и о ней, – поинтересовалась Кира.

– Меня зовут Любомир. Отчество, по которому стоило бы обращаться к людям моего возраста, уже не помню. Отец мой попал не в Рай, да и человеком был скверным, поэтому давно его забыл. Да это и не важно. Я такой же как и вы трое. Долгие годы жизни в райском саду начали сводить меня с ума. В какой-то момент в моих руках стали оказываться всё чаще бутылки с чцжим соком и всё реже со своим.

Перед вами один из первых, кого подобно мусору выкинули в дыру. Только вот при падении мне удалось зацепиться за лестницу. В те времена нас выбрасывали по приказам старост не из-за того, что мы были мертвы. Просто Пентархию не устраивало, что в их райском уголке, где всё по правилам, находятся неблагодарные лентяи, впавшие в уныние, вместо того, чтобы радоваться возможности срывать и относить яблоки, срывать и относить яблоки, срывать и относить яблоки, – дедушка начал повторять одну и ту же фразу, и явно не собирался прекращать.

– Значит, без сока вы постарели? – перебила его Кира.

Старик замолчал и посмотрел на сосуды, видневшиеся в изгибах тоги девушки. Облизнул сухие губы практически бесцветным языком. К счастью, при недавнем падении ни один из сосудов не пострадал. Кажется теперь друид, как его назвала та девочка, не мог думать ни о чём другом.

– Да-да, старость. Она медленно приходит, когда душу лишают сока, – пробормотал он.

– Чем же вы тут питаетесь? – спросил я и огляделся, намекая на то, что кроме странных деревьев, которые и сами не прочь кого-то сожрать, вокруг ничего видно не было.

– Это место не ограничивается одним только лесом. Есть реки, моря, озёра, в которых плавает рыба. Правда я слишком стар, чтобы туда ходить. Этим уже давно занимаются охотники. Пожалуй, у них это получается даже лучше, чем у меня, кхе-кхе-кхе. Тут плавает славная сладкая рыба. Если немного подержать её в древесной слизи, то и специи никакие не нужны. А огромные кабаны …

– Все эти люди выжили после падения? – мне пришлось вернуть ход его мысли в нужное нам русло.

– Ах, да, детишки. Нет-нет, что ты, все они появляются здесь, – похлопал по спине приведшую нас девочку.

– В каком смысле? Разве не все попадают в Ад либо Рай?

– Ты видел в райском саду младенца? Хоть одного? Хоть раз? Не видел! Потому что Пентархи боятся их как собственного забвения. Дети учатся жить в том мире, в котором они родились. У них нет прошлого, нет опыта, нет грехов и праведных поступков. Начни они попадать наверх, Архангелы и глазом не успели бы моргнуть, как получили бы очередной мятеж! Вырастая, дети меняли бы мир под себя. Кто же захочет мириться с этим животным существованием!? – разгорячился старик.

Помню, в первые дни, часто задавался вопросом о детях. Даже не верится, что так поступают с детьми. Этим объясняется возрастной порог, начиная с которого человек мог попасть в Рай. Получается, что на существование в этой дыре Пентархия обрекла миллионы младенцев за всё время своего правления.

– Скажи, пожалуйста, почему тебя называют друидом?

– Дерево за моей спиной. Не знаю точно, что в нём особенного, но когда меня сюда сбросили, только на этом дереве, на самой его верхушке виднелось одно яблоко. В остальном, оно ничем не отличалось от остальных, которые птиц приманивают. Ну, разве что размерами. Мне очень хотелось есть, но как достанешь. Нашёл пару коряг, начал кидать, в надежде сбить плод. Получилось, только новое там не появилось, как это обычно случается. Но и листья на той ветке остались прежними, а не как эти, – старик махнул рукой в неопределённом направлении и замолчал, но было понятно, что имеет в виду он хищные деревья.