В недрах ангелы не живут

Вот и камелия не одна, может, мне пора уходить… Но вдруг вспомнила о недостающей паре костей мудреного скелета. Решила, пока есть работа, надо ее выполнять, и через цикл ожидал меня сюрприз. На глубине в два метра я наткнулась на череп циклопа, точнее, это не голова, а диковинная раковина молюска. Шар, сплюснутый по бокам, в которым имелись отверстия для плавников, а сверху большая дыра, откуда высовывался огромный глаз с костяной шляпкой-крышкой. Нижняя часть раковины выступала вперед с торчащими наростами и закрывалась огромной длинной створкой-челюстью с такими же наростами, как и на основной раковине. Напоминало пасть крокодила, но с одним отличием: мышцы были спрятаны внутри костной массы. У такой мощной челюсти хватало силы, чтобы перемалывать скелеты трупов. Но мне поднял настроение не его вид, а то, что я могла в него влезть. Это мой путь домой, если он выдержит наружного урагана. В крайнем случае, это будет не похоже на суицид с моей стороны.

Подкрепившись отбросами Мира, хорошо выспавшись, так как сегодня ничего грохочущего не прибыло, отправилась на подъем моего батискафа. После нескольких погружений череп лежал на берегу, его стенки были пористы, два цикла с него вытекала влага, пока не засверкал белизной. Испражнениями камелий обмазала его, надежно запечатав все открытые поры раковины, и когда эта тягучая и липкая субстанция засохла, образовалась надежная непромокаемая корка, что придало плавучести. Потом я внутри выстелила водоросли, попробовала влезть, м-да, поза еще та. Проникла ногами через отверстия глаза, но они сразу вылезли из челюсти, и стопы торчали, как двойной язык змеи. Когда подтянула ноги – некуда спрятать голову, торчащую из глазницы. Попробовала влезть головой вперед, думала уже не вылезу: ноги болтались вверху без опоры, благо, что череп после моего барахтанья свалился на бок. Чему быть, тому не миновать. Ноги пришлось высовывать наружу, так как еще необходимо в мозговую полость втолкнуть не только себя, но и мешок с воздухом, без него никак. Какое-то время заняла накачка моего дирижабля. Заштопала дыру, вставив распорки из ребер по всей длине, затем, сжимая хохолок, прогнала воздух в глубину, перехватив его ремнем посередине. Вернулась к хохолку, распрямила, захватив новую порцию воздуха, завязала его. Далее отпустила ремни на середине и снова повторила процедуру от начала хохолка. После десяти проходов дирижабль приобрел форму шара. Остатки его оболочки порезала на ремни, которыми я привязала по бокам черепа энное количество пружинистых ребер для смягчения ударов о скалы. Теперь ракушка выглядела очень страшно, наводя ужас преисподней: представьте череп с торчащими костями в разные стороны, словно еж. Еще изготовила мяч размером с живот беременной, обмотала его лианами, чтоб тот не раздувался и смог поместится у меня на коленях. Вспомнив строение насоса, изготовила его из трубчатой кости, жестко набила мяч воздухом.

После длительной подготовки батискаф был готов к погружению. Я выбрала место, где выступ внизу скалы входил в воду, образуя местный водоворот, чтобы не сразу влетать в ураган. Попрощалась со своими соседями, взглянула на чистый бассейн, вернулась, немного углубила канал для пополнения свежей воды в нем.

Залезла в череп, раскачалась, но он отказался соскальзывать вниз. Ближе к краю установить его боялась, что если не успею вскочить внутрь. Вдруг снаружи последовал рык камелий, и череп медленно сдвинулся с места. Я умчалась по пологой скале в мини-водоворот. Расчет оправдался: войдя в его, батискаф ужаса погрузился в воду, меня развернуло, оторвало от скалы и затем захлестнуло большим потоком тайфуна. Первый план удался. Я неслась в десятке метров от тверди, стремительно погружаясь. Давление росло, дыхание мое остановилось, мешок, лежащий у меня на коленях, сжался в небольшой шарик, я кое-как успела подтянуть на нем ремни. Погружение сменилось подъемом. Пролетев по дну каменного тора, вода стремилась вернуться вверх, после пяти километров погружения и восхождения батискаф выбросило на плато и пронесло еще выше на полтора километра.

Но у меня не бывает все гладко: на гребне границы, между впадиной тора и плато образовалось нагромождение валунов и торчащих острых обломанных шпилей. Я со всей скоростью налетела на них, череп затрещал, образуя щель в верхней челюсти, нижняя провисла под ногами, и они зацепились за поверхность. Боль застлала глаза, но на сей раз я настойчиво прогоняла любимый коматоз. Еще удар верхней частью и, конечно, головой. Скорость все же снизилась, и я стала медленно оседать на плато, усыпанное тысячами, миллионами останков существ, где господствовали ракушки-черепа циклопов. Они ползали, утилизируя остатки скелетов, костей.

– Вот где настоящее кладбище Мира! – воскликнула я, ужаснувшись увиденным.