В недрах ангелы не живут

Снова падение, на сей раз прикрученные реданы в качестве амортизаторов и стабилизаторов не давали раскрутиться аппарату вокруг своей оси, вверху надутый шар вышел из воды и летал на ее поверхности, кружа по нисходящей спирали, скорость слегка уменьшилась. Удары о твердь при первом моем погружении оказались просто легкими затрещинами, теперь батискаф был вытянут на поверхность воды, но в центр ока циклона он не попал, кружил в воде и, на мое счастье, опустился аккурат на острый зуб скалы. Далее, воздушный шар по самому дну водного каньона прокатился, как мяч. Кресло мое выдержало, тряслось, как осиновый лист на ветру, но ложку дегтя добавили те же емкости, они, как в карусели, по очереди молотили по днищу сидения, а то, в свою очередь, по моим прекрасным нижним формам, стараясь расклепать ее в огромный таз.

Створка люка продавилась внутрь при ударе о зуб, надежно консервируя мое тело. Вылетела в тихие воды, выкрутила крышку из маленького окошка, вытравила избыточное давление, выпустила новый воздушный шар, подключила к нему баллон. И раздутый до солидных размеров, сигнальный буй утащил батискаф вверх. Пересекая нижнее течение от острова, вошла в верхний поток, идущий к водовороту. Стражи сработали на славу, они заметили меня еще при выходе из пропасти и уже в полводы между потоков догнали и помогли сдуть шар, прорезая в нижней части мелкие дырки, надежно сбалансировали вес батискафа.

После экстремальных передряг мне пришлось полежать в больнице, организм требовал особого ухода. Сейм разошелся во мнениях, проект не закрыли, но и продолжение ожидать не следовало, все разочаровались в спасательной операции. Ученые мужи сошлись во мнении, что легче придумать способ доставки пищи в Лоно, чем попасть шариком на большой скорости и в дистанции в пятнадцать километров в не управляемом падении в пятачок размером в двести метров. Обсуждать дальнейшие мои предложения никто не хотел, Клавдий просто избегал встреч, надежно и надолго уложив меня в больницу. Такое ощущение, что он собирался меня там держать всю жизнь, чтобы не будоражила своими мыслями сообщество афалий. И все же я удостоилась его аудиенции.

. . .

– Хотя вы и недолюбливаете меня, но я чувствую в вас доброту, вы очень справедливый Верховный и мудрый жрец, – начала я с лукавства разговор с Клавдием. – Я решила вам рассказать об источнике чистого кислорода, мне он все равно богатства не принесет, а вам в вашей лаборатории будет нужен.

– Это что, глубинная медуза?

– Это ракообразный моллюск, который питается минералами и органикой, живет на вулкане, – раскрыла все карты Клавдию.

– Хорошая помощь в утилизации отходов города, – усмехнувшись, вопросительно скосил глаза на меня жрец. – Все виды Мирового океана исследованы, но такие ракообразные не известны.

– Есть такой, – гордо ответила я. – Более того, там есть небольшая пещера, в которой можно разжечь огонь, а не таскать в лабораторию.

– Ха-ха. Извините. Оставьте себе что-нибудь, пещера, может, еще пригодится. Поступим так, вы принесете образец рачков, если они окажутся нам полезными, я подам прошение в Совет Города на ваше постоянное проживание, или снова откажешься?

– Но как их принести, они не могут без жара вулкана?

– У вас будет личный скат, термос, термометр, инструменты для добычи местных минералов, только насчет органики, я думаю, сам как-нибудь справишься. В лаборатории подготовим благоприятную среду, попробуем выращивать.

– Хорошо, чем-чем, а органикой точно обеспечу, – рассмеялась я.

– Но все же ты меня не обманешь, – хитро прищурил глаз Жрец. – Выкладывай, чего ты желаешь, снова в бездну нырнуть?

– Да.

– Вот бестия тебе в подруги, погибнешь почем зря. У тебя такой неординарный ум, что ты мог бы помогать здесь в лаборатории и выдумать такие аппараты, которые не снились фантастам.

– Я не привык отступать от поставленных целей, тем более они направлены на спасение нашего вида.

– Занимайся, чем хочешь, лаборатория в твоих руках, но за свой счет, – Клавдий даже возрадовался произнесенным своим словам, ведь для этого надо столько медных монет, что и за жизнь не собрать (медь и олово ценилось дороже всего, из него отливалась бронза, не требующая большой температуры для плавки и не поддающаяся коррозии).

Ударили по рукам. Я в тот же цикл отправилась в логово саламандр, изготовив очередной дирижабль, прилипла у отвесной стены и нарубила золота с оловом, прихватила меди. В кузнице первых афалий-самок, возобновив трубопровод, восстановила работоспособность очага, вскоре по рецепту лаборантов я вылила первую бронзу в формы в виде листов, приготовила партию в две тонны и, зацепив дирижаблем, увезла в Город.