В ночь большого прилива

А через пять дней не пришел к Яру в диспетчерскую, хотя обещал. При встрече отвел глаза и пробормотал, что забыл. Потом спрятался, когда Яр хотел позвать его в кино. И пошло: то ускользнет, то опустит глаза и что-то бормочет неохотно. Так он вел себя целую неделю. И неделя эта была для Яра пыткой.

И в эту ночь, на вахте, Яр мучился: «Придет или не придет?»

3

Игнатик пришел. Рано утром. Яр заметил его из окна. Игнатик брел в тени длинного деревянного забора — то по скользкой от ночного дождика тропинке, то по мокрой траве. Казалось, он нарочно не выходит на солнце, хочет остаться незамеченным»

Но он все равно был заметен издалека в своей оранжевой рубашке. Это была та рубашка, в которой он ходил в цирк. Потрепанная теперь, много раз стиранная и зашитая, она не потеряла своей яркости. Парусиновые шортики обветшали, стали мятые и серые, как мешковина, а рубашка пламенела даже в тени.

На ногах у Игнатика болтались рыбацкие сапоги. В каждый можно было засунуть по мальчишке. Голенища с отогнутыми отворотами тяжело хлопали его по коленкам.

Может, из-за этих сапог Игнатик и шел так медленно?

Яр подавил желание вскочить й поспешить навстречу. Лишь когда Игнатик остановился у крыльца диспетчерской, Яр вышел на ступеньки.

Игнатик неулыбчиво посмотрел на него и опустил голову. Яр увидел белобрысую макушку с отросшим хохолком.

Яр спустился с крыльца, сел на бетонную ступень, взял Игнатика за повисшие руки, поставил между колен.

Игнатик смотрел в сторону.

Тихо-тихо, осторожно-осторожно Яр сказал:

— Тик... ну, ты чего?

Игнатик переступил внутри сапог тонкими ногами и отозвался, все так же глядя в сторону:

— Я ничего... Ты сказал, чтобы я пришел. Я вот...

— Что с тобой?

— Со мной? — Он попытался улыбнуться. — Все в порядке.

— Слушай... Игнатик... Я чем-то обидел тебя, да?

— Нет, что ты, — испуганно и честно сказал Игнатик. Быстро посмотрел Яру в глаза. Потом заморгал и опять отвернулся.

— Тогда почему ты от меня бегаешь?

— Я не бегаю...

— Тик.

— Ну... разве я бегаю?

— Ты не хочешь меня видеть?

— Я... хочу... Просто дела всякие. Тетя все время просит по хозяйству помочь. И ты работаешь...

— Я не знаю, что и подумать, — беспомощно проговорил Яр. — Может быть, кто-то тебя не пускает? Тетка? Говорит, что пускает, а сама...

— При чем тут тетка? — с пробившейся горечью сказал Игнатик.

— А дето?

Он молчал.

.— Тогда кто? — с отчаянием спросил Яр. — Может, кто-то напугал тебя? Или сочинил про меня какую-нибудь чепуху? Или... Я просто не знаю, что подумать! Тик... Может, я сам в чем-то виноват?

Игнатик отрицательно помотал головой.

— Есть же какая-то причина! — почти крикнул Яр. — Игнатик... Ну?

У Игнатика шевельнулись губы. Кажется, он беззвучно сказал: «Есть...»

«Слава богу, это хоть что-то», — подумал Яр. Он приподнял невесомого Игнатика за бока, вынул из сапог и посадил на колено.

— Теперь ты мне все скажешь. Да?

Но Игнатик молчал. Шевелил пальцами босых ног и не поднимал головы.

Яр ладонью провел по его заросшему затылку.

— Конечно... Ты еще маленький, а я почти старик. Мы разные.^. Но той ночью, когда я тебя нес... Ты тоща сам сказал: «Мы с тобой одни на свете...» Я думал, это по правде, думал, мы никуда друг без друга...

Игнатик перестал шевелить пальцами и весь затвердел.

— Сейчас, наверно, ты не так думаешь... — пробормотал Яр. — Но все же... ведь не враг же я тебе...

Игнатик беззвучно заплакал. Потом обхватил Яра за шею и уткнулся ему в плечо. Вздрагивая, прошептал:

— Я же не виноват... Они не велят.

— Кто?! — с радостью и злостью крикнул Яр.

— Ну... они... эти... — всхлипывал Игнатик.

— Да кто же, дьявол забери? Кому какое дело? Кто посмел?!

— Эти... ты не знаешь, что ли?

— Ни черта я не знаю! — ликуя в душе, отозвался Яр. Игнатик был его. Его братишка, его сын и друг — на остальное плевать.

— Ну, кто же, Тик? Перестань плакать... Ты же понимаешь, я многого не знаю. Что им нужно от нас? Кто они такие?

— Это... те самые люди... которые приходят и все велят...

— Откуда приходят? Они здешние?

— Да нет же, — опять всхлипнул Игнатик и повозился, вытирая о рубашку Яра мокрое лицо. — Они не такие... Все говорят, что их нет, а знают, что есть...

— Чушь какая-то...

— Я тоже сперва думал, что чушь. А он пришел и сказал, чтобы я не смел...

— Что не смел?

— Приходить к тебе.

— Но почему? Почему?!

Игнатик глянул влажными умоляющими глазами.

— Я не знаю... Говорит, если будем видеться, они убьют...

— Кого? Тебя? — подобравшись, как для атаки, спросил Яр.

— Тебя.

— Бред.

Яр знал, что не бред. Включилось тренированное чувство разведчика и четко сигналило ему, что рядом есть непонятный враг. Но Игнатик должен жить без страха. Как можно беззаботнее Яр сказал:

— Посмотрел бы я на человека, который попробует меня убить...

— Яр, они могут. Правда.

— Тик... — очень ласково проговорил Яр. — Я прошел подготовку в высшей школе космических первопроходцев. У меня реакция, как у электронной машины. Я увертываюсь от пули и стреляю без промаха в подброшенный орех. Из-за плеча.

— У тебя, значит, есть пистолет? — живо спросил Игнатик.

— Есть, — соврал Яр.

— Покажешь?

— Да... после. Он в сейфе сейчас.