В ночь большого прилива. Повести

- На один… Это здорово, что ты меня сюда привел. Но почему? Ни с того ни с сего, незнакомого человека…

- А… разве… - Он как-то старательно заморгал. - Ой-ей-ей… Разве вас не тетя Кира послала?

Юля молчала.

- Ой-ей-ей… - Фаддейка запустил пятерню в свои космы. - Она сказала: посиди на берегу у башни, придет одна тетенька… то есть молодая женщина, приезжая. Я, говорит, обещала, что ты ее на колокольню сводишь. Она, говорит, стариной интересуется…

Юлю кольнула ревнивая досада: не ее, значит, ждал Фаддейка. Но сразу она встревожилась:

- А где же та женщина? А тебе не влетит теперь?

- Ой, влетит, - охотно откликнулся Фаддейка. И решительно взял Юлю за рукав: - Пошли!

- Куда?

- К тете Кире. Ну, к нам домой. Скажешь, что я не виноват. А то мне знаешь как… Пошли!

- Но я же… Я не знаю… А это куда? Далеко?

- Не далеко. Средне. Вон там, за рекой, видишь красную крышу с двумя антеннами? Вот за тем домом еще квартал. Идем. Ну… Юля…

Не пойти - было бы все равно, что оставить Фаддейку в беде. Да и… не все ли равно, куда идти, если идти некуда?

- А это по пути на вокзал?

Фаддейка сразу как-то потускнел.

- Зачем тебе на вокзал? Ты разве уезжаешь?

- Наоборот, приехала. А на вокзале буду ночевать, больше негде.

- Ночевать - это ночью. А пока еще не ночь, - рассудил Фаддейка. - Пошли!

Внизу солнца уже не было видно, а закат светился ровный и широкий. И река от него светилась. Юля и Фаддейка прошли над плавной водой по зыбкому мосту. Он был подвесной, на тросах, и дощатый настил качался между быками-ледорезами.

Фаддейка шагал сбоку от Юли и поглядывал чуть виновато. Посапывал. Потом спросил:

- Не боишься? На этом мосту многие боятся с непривычки.

- У меня, между прочим, первый разряд по туризму… А ты сам то не боишься?

- Вот еще!

- Ну да! Правнуку знаменитого моряка не полагается…

Он, кажется, слегка надулся. Заподозрил насмешку, что ли?

Юля примирительно сказала:

- А у меня один знакомый моряк есть. Курсант. Он сейчас на парусном корабле плавает, почти как Беллинсгаузен. У них практика.

- Ух ты! А он на чем? На «Товарище» или на «Седове»?

- На «Крузенштерне»… Не скачи, свалишься.

- Не свалюсь. Хочешь, понесу твой чемодан?

- Да уж сама дотащу…

- А ты мне потом про него расскажешь?

- Про чемодан?

- Про моряка!

- Когда «потом»? - грустно спросила Юля и подумала про вокзал.

- Ну… после разговора с тетей Кирой.

- Ох, Фаддейка, я ее боюсь. И тебе попадет, и мне…

- Что ты! Она посторонних не воспитывает… Ты ей сперва ничего не говори, может, той женщины и не было. Тогда все обойдется.

- А что я скажу? Зачем пришла?

- Поглядим, - деловито успокоил он. - По обстоятельствам.

Дом тети Киры был старый. Старинный даже. С жестяными флюгерами на башенках покосившихся ворот, с черным от древности страховым знаком и с рассохшимся кружевом наличников.

Фаддейка бодро толкнул тяжелую калитку. В заросшем дворе красновато темнели громадные гроздья рябины и светились несколько березовых стволов. Было пусто. Фаддейка кивнул на скамейку у крыльца:

- Ты посиди минутку, я сейчас. - Поддернул гольфы, заправил майку и нырнул в дом.

Юля поставила на лавку чемодан. С высокой березы упал на него желтый листок. Август…

Прошла минута. Оглядываясь, возник на крыльце Фаддейка. За ним - тетя Кира. Она оказалась очень пожилая, сухощавая, с седым валиком волос.

- Здрасте, - совсем по-школьному, поспешно сказала Юля. Тетя Кира показалась ей похожей на старую учительницу.

- Добрый вечер, - улыбнулась тетя Кира и легко шугнула Фаддейку со ступенек. - Это вас он, значит, привел? Я, говорит, квартирантку тебе отыскал… Я уж и не знаю. В пристройке у меня жили в июне двое отдыхающих, молодожены, но тогда тепло было, а сейчас-то осень на носу. Продрогнете там ночью…

- Она закаленная, - подал голос Фаддейка. - У нее первый разряд по туризму.

- Брысь ты, нечистая сила, - засмеялась тетя Кира. И Юля засмеялась: так все хорошо складывалось.

- Я правда закаленная. В одеяло завернусь - и хоть в открытом поле…

- Ну, смотрите, если понравится… Вы, наверно, на практику в школу приехали?

- В библиотеку. В детскую…

- К Нине Федосьевне, значит! Вот она обрадуется! А то все одна да одна… А если холодно будет в пристройке, там печурка есть на крайний случай. Завтра дрова привезут…

И Юля почувствовала, что она любит затерянный в северных лесах городок Верхоталье.

Вот только пришло бы сюда письмо.

НОЧНЫЕ СТРАХИ

Как это чудесно - вытянуться среди прохладных простыней, чтобы усталость сладко разбежалась по жилкам, и лежать с ощущением полного уюта и с мыслями о счастливом окончании неудачного дня.

Стоячая лампа с белым фаянсовым абажуром неярко и ровно светила на желтоватые доски стен и потолка, на большой табель-календарь за прошлый год, на ошкуренные чурбаки (они были вместо табуреток) и застеленный зеленой полинялой клеенкой стол. На столе празднично сияла алая с белыми горошинами кружка. Будто сказочный мухомор на лужайке. Юля безотчетно радовалась этому яркому пятнышку - оно украшало комнату и придавало ей обжитой вид. Юля вздрогнула от неласковой мысли, что сейчас могла бы ютиться на вокзальной лавке.