В новый год в новую жизнь

— Разбираться будем? — спросила она.

— Ты невыносима, — буркнул Эдуард и встал.

— Меньше разбирайся, — парировала София, сидя в сугробе и потирая ушибленную ногу. — Это ты во всем виноват!

Эдуард покачал головой, и то катясь, то делая аккуратные шаги, поспешил к елке. София смотрела ему в спину. Высокий, худой, спокойный. Что это она? София моргнула. Простой незнакомец, который ворвался в ее жизнь… или она в его… да какая разница, сейчас он приведет детей, и они разойдутся, как в море корабли, ну подумаешь, ходят их дети в один детский сад.

Она смотрела, как он спокойно подошел к детям, как присел около них, что-то им говоря, стараясь не напугать. И почему он такой спокойный? София не понимала, она бы уже точно отвесила подзатыльник Даньке. Как он мог так напугать ее.

— Ты так меня напугал, — София крепко обнимала сына, целуя его. — Так напугал, почему убежал, какой подкоп, кто тебя надоумил? — сыпала она вопросами, внимательно осматривая ребенка.

Эдуард вздохнул, пожав плечами. Он знал, что она так и поступит. Даже не понимал откуда, просто знал.

— Спасибо, — София посмотрела на него. — Идите, а то совсем замерзнешь, — она слегка улыбнулась ему.

— Да, — Данька подпрыгнул. — Получилось, — воскликнул он.

— Что? — не поняла София и посмотрела на сына.

Данька взял лицо матери в ладони:

— Ты улыбнулась, — прошептал он, — улыбнулась, я загадал желание, оно сбылось.

София крепко обняла сына и уткнулась в его плечо, пока еще маленькое. Как же он был похож на своего отца.

— Значит и мама вернется? — Злата посмотрела на Эдуарда.

Эдуард присел, опустив глаза в снег:

— Нет, моя дорогая, мама больше не придет, — признался он.

София посмотрел на мужчину через плечо сына.

— Златочка, Мила, — улыбнулась она девочкам, — ваша мама всегда с вами, она просто смотрит на вас с неба.

— Правда? — недоверчиво спросила Мила, шагая к Софии, сидящей в сугробе.

— Честно, — кивнула женщина. — Она всегда будет с вами, — София коснулась груди девочки, — в ваших сердечках, в ваших улыбках. Она всегда будет вас оберегать. Вот как сегодня, она вас оберегала, чтобы с вами ничего не случилось, но больше никогда так не делайте, чтобы не волновать папу.

Злата плюхнулась рядом с Софией и посмотрела на нее:

— А что, папа теперь ругаться будет? — спросила она громким шепотом.

Мила отошла от отца и подошла к Софии.

— А вы нас защитите? — спросила она у женщины, косо поглядывая на отца.

София удивленно приподняла брови:

— От папы? Всегда, — кивнула она.

Эдуард скрестил руки на груди. Он уже окончательно продрог. Снег посыпал сильнее, припорашивая волосы Софии. Она сидела в сугробе, на коленях рядом с ней стоял ее сын, Злата прижалась с одной стороны, Мила плюхнулась с другой. И четыре пары глаз уставились на него.

— И что? — спросил он, разведя руки. — Что вы все от меня хотите?

— Чтобы ты пошел оделся и, наверное, идем все вместе в «Беники», — предложила София.

— Ура, — обрадовался Даня.

София тут погладила его по голове.

— Что это? — спросила Мила, доверчиво заглядывая Софии в глаза.

— Там очень вкусно и тепло, но сначала, — она посмотрела на Эдуарда, — а ты какой врач? — спросила она.

— Хирург, — ответил он, — а зачем тебе? — не понимал он.

— Кажется я сломала ногу, — вздохнула София.

Эдуард чуть не упал, услышав ее слова:

— Что? Как? Ты же, — он повернулся в сторону дороги. — Я же с тобой бежал, и, черт, — сорвалось с его губ.

— А мама говорит, что нельзя ругаться, — вставил свои пять копеек Данька.

— А папа часто это говорит, — тут же сдала его с потрохами Мила.

— Вы сговорились, — кивнул Эдуард, — я за машиной, никуда не уходить, — распорядился он.

— Как будто бы мы можем, — улыбнулась София.

Глаза Эдуарда сузились. Его губы дрогнули, и он рассмеялся.

— Что? — София нахмурилась, смотря на него и обнимая всех детей.

— Ты как мама наседка, — махнул он рукой, — и кто-то там еще про уши говорил, — напомнил он.

— Иди уже, а, — попросила его София, едва сдерживая улыбку.

Странный день. Такой шок. Пробежка, нога… а она ее действительно сломала… ну или подвернула. Он врач, вот пусть и разбирается. И он разберется, понимала, София, сидя в сугробе снега. Он столько за ней бегал, пусть и по их общему делу, и потом, женщина вздохнула, смотря на детей. Разве можно детей лишать праздника. Они постараются ради них…

…

— Поехали? — Эдуард посмотрел на пассажирское сиденье. Давно уже в нем никто не сидел.

— Поехали, — кивнула София, оборачиваясь.

Дети уютно расположились на заднем сиденье.

— Что там? — Эдуард повернулся.

— Спят, — ответила София, устраивая перебинтованную ногу.

Эдуард посмотрел на женщину:

— Ты странная, — заметил он.

— А ты прям весь такой правильный, — хмыкнула женщина.

Эдуард пожал плечами:

— С тобой не соскучишься, — улыбнулся он.

— И не надо со мной скучать, — ответила София, отвернувшись к окну. — Я не знаю, есть ли у тебя кто-то, — начала она.

— Нет, — тут же перебил он ее.

София опустила голову, улыбнувшись:

— Ошибаешься, по твоей вине я ногу вывихнула, так что ты просто обязан вылечить меня, — тихо произнесла она.