В нужное время в нужном месте

Теперь я изменился. У меня иная жизнь. Иные законы. Иной мир.

Зачем я принес в свое логово чужака? Он мне не нужен. Он опасен и непредсказуем.

Это ошибка. Ее нужно срочно исправить.

Фехтовальщик Бонифаций Македонский должен немедля умереть. Обрез, огонь! Молчит. Не подчиняется. Понятно. Я ему уже не нравлюсь.

И тут предплечье взбугрилось, пошла кровь. Я увидел, как из руки, разрывая кожу, резкими толчками наружу пробивается обрез. Схватившись за стволы, я одним движением выдернул его из себя. Боли не было. Кровь престала течь. Рана тут же затянулась. Я швырнул обрез на пол. Отвратно скрежеща, он проехался по каменному полу и уткнулся в чей-то труп. Прощай, тупая железяка. У нас разные пути.

Что ж, перережу глотку Македонского ножом, как тому лосю.

А потом с удовольствием напьюсь человеческой крови. Я подошел к палатке. Достал нож. Отбросил полог. И крадучись залез внутрь.

Глава десятая Два в одном

1

Жажда и голод. Это первое, что я почувствовал, когда проснулся.

Потом услышал чужое дыхание. И запах. Точнее, смрад.

Нечто еле слышно ползет ко мне. Вот оно уже совсем рядом, стоит руку протянуть. Кроме зловония, от существа несет перегаром и табаком. Еще от него веет смертью.

Существо крайне опасно.

Обрез! В голову твари! Полная мощность. Огонь!

Родное оружие садануло от души, на мгновение осветив тело, летящее в угол ринга. Нокаут.

Обрез! По любой неизвестной живой мишени – беглый огонь! Молчание. Хорошо. Гостей больше нет. Горизонт чист.

Я открыл глаза. Темнота. Присел. Я голый. На мне ворох одеял. Откинув их, встал. Поднял руки. Брезент. Значит, палатка. Раз могу стоять – большая. Наверное, армейского образца. Шагнув назад, уткнулся затылком в брезентовую стену.

И тут, в углу палатки, в сумраке появилась знакомая карусель зеленых искорок с неизменным амбре тухлых яиц. Обычное дело. Я снова замочил оборотня. Выходит, на моем счету уже тринадцать вервольфов. Счастливое число. Круто. А если в кратчайшее время выясню, где я и почему, будет еще круче.

Смерч зеленых искорок вел себя странно. Карусель, поначалу тихая и благообразная, начала резко ускоряться, превратившись в сплошной зеленый обруч. Потом обруч начал сжиматься. Вскоре он превратился в крохотный шар, как мячик для пинг-понга.

Зеленый мячик, сгусток ментального опыта, немного повисел и, словно получив мастерский удар ракеткой, вонзился мне в солнечное сплетение.

2

И я сразу вспомнил все. Или узнал. Хотя, точнее – именно вспомнил.

Ведь это мое прошлое: и вождь Акелла, и паштет из печени Барбары, и вино с человеческой кровью, и лампа-луна.

И безумное изнасилование-осеменение, и образцово-показательный расстрел семьи вервольфов, которая готовилась принять нового родственника.

Потом я отыскал ключ и машину времени. Познакомился с капельку тормознутым, но очень милым пареньком по имени Андрюха, которому теперь должен три ящика армянского коньяка.

Я вспомнил славного мужика по прозвищу Кувалда.

Вспомнил последний бой с оборотнями, где мне хорошенько досталось.

Вспомнил, как в упоении рвал зубами сердце Акеллы.

Вспомнил хруст шейных позвонков ни в чем не повинного лося, солоноватый вкус его горячей крови.

Вспомнил восторг, эйфорию и абсолютный экстаз, познанные в ночном лесу.

Все это случилось со мной.

Я сам себя нес по лесу, оберегая от веток, сам себя поил молоком с медом.

А потом раздавил бабочку и окончательно превратился в оборотня.

Выдернул из руки обрез и швырнул на пол. Захотел перерезать человеку Бонифацию Македонскому глотку.

И за это желание я совершенно справедливо заработал серебряную пулю в лобешник.

Ибо сказано: «Поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой».

И еще. Самое главное: «Не убий».

3

Уже светало. Я вышел из палатки, стараясь не смотреть на собственный труп.

Подобные контакты, решил я, вгоняют в излишнюю тоску, приводят к нервным срывам и чересчур продолжительным запоям.

Мне вся эта интеллигентская канитель ни к чему. Я Фехтовальщик Бонифаций Македонский. Работы выше крыши.

Вот сделаю дело – нажрусь от всей души в Великом Новгороде. А пока ограничусь бутылочкой французского красного вина под русский сухпай. Потом немного отдохну и отправлюсь в путешествие длиною в полторы сотни верст. Это если по прямой.

А сейчас сооружу крепкий кофе, закурю сигарету и прогуляюсь в душ.

Антибактериальное мыло, зубная щетка, бритва, полотенце и прочие прибамбасы личной гигиены отыскал в одном из ящиков. Все новенькое, в упаковке. Рядом лежал фонарь. Лавируя между трупами, оказался в душевой. Тьфу, ты! Опять труп. Пришлось взять тело за руку и оттащить в сторонку.

Хотелось как можно скорее покинуть эту скотскую нору. Поэтому водные процедуры провел в спринтерском темпе. Поразмыслив, решил не бриться: мне ж еще Арнольду правдивую историю чудесного спасения поведать надо. Конечно, пробежка на полторы сотни километров отчасти превратит меня в изможденного и грязного туриста, но щетина длиннее от этого не станет.