В Объятьях Велиала (СИ)

И тут я спохватился, сообразив, что в разговоре мы, незаметно для меня, перешли на английский язык, которым я располагал, но мог обмениваться не очень сложными фразами.

Как говорится, «я запел как соловей», и это было, очевидно, благодаря исключительно влиянию Велиала!

Голос полковника вернул меня к реальности, и я, минуту подумав, сказал ему, что мне надо тщательно обдумать его предложение, и я буду готов ответить на него ровно через неделю в такое же время, в этом самом месте, но до этого момента любые контакты со мной невозможны!

Бенджамин Харрис понимающе кивнул в ответ и чётко произнес:

— Very good!

После обмена приветствиями мы пожали руки и расстались, довольные друг другом.

Я ехал домой, но мои мысли были не о предложении американца, а исключительно о «кроте», так как было задета моя гордость, а потому заиграло ретивое.

Мне было крайне необходимо немедленно обнаружить и жестоко наказать предателя, показав спесивому и высокомерному иностранцу, как кое-кто говорил:

— Why is who!

Я судорожно и бессистемно перебирал в уме фамилии основных разработчиков программного обеспечения, призывая на помощь свою интуицию.

Мне, видимо, помог приобретённый дар ясновидения, так как неожиданно передо мной замаячил образ невысокого чернявого человека лет тридцати пяти, скромного, с заискивающей улыбкой, которого два года назад я принял на работу, даже не имея вакансий, так как расчувствовался, когда услышал его историю о неудачном браке и ребенке, встреч с которым его лишила жена — фурия после громкого развода.

Именно его я и выделил из множества программистов фирмы!

В том случае неожиданно сработала мужская солидарность, хотя, если честно, и в деловых качествах Михаила Клигмана я не ошибся!

Это был действительно выдающийся системный программист, кладезь знаний, который, к тому же, трудился, как заведенный, как бы в благодарность за то, что я взял его на работу в трудный жизненный момент, а, к тому же, назначил весьма достойный оклад.

От трудов праведных он однажды потерял сознание, находясь у компьютера, получив из-за перегрузки микроинфаркт.

Тогда я определил его в клинику «Борис» и выложил немалую сумму, чтобы побыстрее привести здоровье сотрудника в порядок.

Даже полученная от руководителя службы безопасности полковника Медведева информация, что при приёме на работу Миша Клигман меня просто бессовестно обманул, так как никогда не разводился со своей любимой женой Милой, не заставила меня изменить к нему уже сложившееся дружеское отношение.

Ведь я был руководителем предприятия и не мог не ценить такого специалиста, прощая ему некоторые его «шалости».

А ведь мне несомненно следовало обратить внимание на то, что этот человек склонен ко лжи.

Теперь же я был абсолютно уверен, что утечка информации является делом рук этого сотрудника.

Ведь я вспомнил, как три месяца тому назад руководящий состав фирмы отмечал новоселье семьи Клигмана в шикарной, трехкомнатной квартире, в доме на центральной улице города, которая по данным, полученным полковником Медведевым, обошлась моему сотруднику в 250 тысяч долларов, хотя за время работы на фирме он никак не мог заработать таких денег, а жена Мила сидела с ребёнком дома.

Тогда я попросту отмахнулся от намека начальника службы безопасности на нечистоплотность Миши, решив, что тот просто предвзято относится к тому из-за еврейской национальности.

Я, как всегда, старался защищать уважаемых мной людей, стараясь не замечать их не весьма пристойных поступков!

Но это было до тех пор, пока эти люди не переходили условную красную черту в отношениях со мной!

С этого момента я прилагал все свои силы, чтобы уничтожить, пусть ментально, зарвавшегося негодяя!

Поэтому решение о судьбе «крота» ко мне пришло еще до того момента, как я доехал до дома.

Итак, Михаил Клигман должен быть уничтожен!

Ранее я никогда не опускался до того, чтобы пойти на лишение жизни человека, но, видимо, влияние Велиала на меня становилось всё более ощутимым.

Горя от возмущения, я набрал номер полковника Медведева и приказал ему незамедлительно явиться ко мне домой, после чего сообщил тому неприятную вещь о том, что его служба прошляпила «крота».

От такого обвинения мощная шея полковник побагровела, и я даже испугался, что его настигнет апоплексический удар!

Примирительно подняв руку, я сообщил ему имя «крота», добавив, что помню, как он меня предупреждал о неблагонадежности Михаила Клигмана, так что принимаю всю вину на себя.

Это был тонко рассчитанный мной ход, так как Виктор Медведев даже немного приосанился, слегка расслабившись, и вопросительно посмотрел на меня.

В свою очередь я долго глядел на него немигающим взглядом своих холодных глаз, стараясь вложить ему в голову мысль о том, что с негодяем следует расправиться, как положено в таких случаях, причём незамедлительно!

И полковник, как будто поняв мой взгляд, неожиданно начал говорить о том, что за такое предательство «крот» заслуживает смерти!

Увидев в моих глазах одобрение его слов, полковник развил свою мысль, заметив, что «уничтожение негодяя надо обставить красиво».