В объятиях Элиты (ЛП)

— Ты только что нарушила правила, — огрызается Тристан, когда Лиззи идёт по коридору, покачивая тёмным конским хвостом. Она оборачивается, держа в руках ноутбук и огромный учебник в твёрдом переплёте, и поджимает губы.

— Да, что ж, ты тоже.

А затем она разворачивается и исчезает в коридоре.

А я все следующие несколько недель не вижу ни волоска с её головы.

«Они хотят твоей смерти».

Слова Лиззи звучат у меня в голове, но я, кажется, не могу выцепить ни одного из парней, чтобы заставить их сказать мне почему. Почему я? Что, чёрт возьми, я такого плохого сделала?

— Зейд Кайзер, — рявкаю я, упирая руки в бока и останавливаясь перед ним. Он сидит на краю фонтана в переднем дворике, приподнимая солнцезащитные очки, чтобы посмотреть на меня. У нас есть неделя до Дня Святого Валентина, и я не знаю, как справиться с этим со всеми пятью парнями. В прошлом году мы с Заком… Ну, вы знаете, что мы с Заком сделали. В этом году я хочу провести этот день со всеми.

— Марни Рид, давно не виделись, — говорит он, как будто не ночевал прошлой ночью в моём общежитии. Я не говорила об этом ребятам, но я вписывала их имена в план и оставляла по одному на каждый день недели. Два оставшихся дня я оставила для группы и личного дня. Я разрешаю ребятам ночевать у меня — или ночевать в их комнатах — только в назначенные дни.

Это не идеальная система, но она работает. Ну и удаётся взять сложную ситуацию альтернативных отношений из реальной жизни и изложить её на бумаге, что я ценю.

Зейд похлопывает себя по коленям, как будто это самое логичное место в мире, где я могла бы сидеть. Я игнорирую его и вместо этого сажусь рядом с ним, опускаю пальцы в воду и смотрю на него. Прошлой ночью, когда я попыталась спросить о Клубе Бесконечность, он начал целовать меня в шею, и я забыла своё собственное имя.

Сегодня ему так не повезёт.

— Ты знаешь, мы с ребятами как раз обсуждали детали тура этим летом. — Он поднимает свой телефон и вертит им в руках. Ах, суббота и возвращение технологий в кампус. По выходным здесь становится так тихо. То есть, когда люди не веселятся как сумасшедшие. — Мы как бы подстроили это так, чтобы мы путешествовали между этим местом и Колорадо. Будь краткой, милой, простой, и закончи тем, что я заберусь в твою постель в Борнстеде.

Тогда я просто смотрю на него, одетого в обтягивающие чёрные джинсы и ботинки, на его рубашку с короткими рукавами, усыпанную булавками, и пытаюсь представить, какая жизнь могла бы быть у нас вместе, если бы я выбрала его. Я такая строгая, а он такой… нет. Но иногда я задаюсь вопросом, вцепились бы мы с Тристаном друг другу в глотки через какое-то время, мы так чертовски похожи.

Может быть, Зейд мог бы гастролировать со своей группой, а я могла бы проводить семинары по всему миру или что-то в этом роде… Я бы проводила весь день, работая в строгой академической обстановке, а потом он возвращался весь потный, покрытый чернилами и заряженный после своего выступления, и мы…

— Марни? — спрашивает он, размахивая разукрашенной рукой перед моим лицом. — Ого, красавица, куда ты только что ходила?

Я качаю головой и поднимаю руки, чтобы убрать с лица несколько случайно выбившихся прядей волос.

— Я хочу знать, как Лиззи нарушила пари, почему она не мертва или что-то в этом роде, и почему она сказала, что Тристан только что сделал то же самое. Думаю, я также заслуживаю знать, пытаются ли люди, блядь, убить меня.

— Это… чёрт, ладно. — Зейд взъерошивает пальцами свои волосы цвета морской волны, а затем бросает взгляд на дорогу, как будто кого-то ждёт. Колокольни над нами звенят, и птицы разлетаются на ветру, как листья. — Мы пытались, мы действительно пытались. Мы… всё, что мы делали на той неделе — это пытались всё исправить, чтобы Харпер и старшие члены Клуба Бесконечности оставили тебя в покое. Мы потерпели неудачу в этом деле, Марни. — Я помню лицо Виндзора, когда он появился в тот день в папином доме, весь осунувшийся и усталый. — Мы пытались. Но мы младшие участники, так что… — он замолкает и смотрит в небо, откидываясь назад, гроздь ожерелий на его шее позвякивает. Рассеянно он протягивает левую руку и играет с ними. Я замечаю, что некоторые из них — значки с прошлых концертов. На одном пятно от губной помады, из-за которого мои глаза превращаются в щёлочки. — Дело в том, что никто не может прикоснуться к тебе, если только они не учились с тобой в академии. Точка. Никаких наёмных убийц или специальных полицейских сил…

— Ты что, блядь, издеваешься?! Нанятые киллеры? — Зейд слегка поворачивает голову набок, чтобы посмотреть на меня, как будто не может понять, почему я так удивлена этим.

— Э-э, да. Тебя это действительно удивляет? У большинства людей есть цена, и за нужную сумму, конечно, они могли бы заставить какого-нибудь сумасшедшего бывшего спецназовца пристрелить тебя. Это даже не так уж притянуто за уши.