В объятиях порочного герцога

Тристан пренебрежительно фыркнул, и его собеседник поспешил поправить себя:

– Ты прав, вернемся с небес на землю. Мне пора бы знать, что твои порывы, Блекберн, рождаются не в сердце, а в гульфике!

Друзья вместе посмеялись над этой шуткой.

Но соревновательная натура Норгрейва не позволила ему отойти от темы, которую Тристан с удовольствием оставил бы. Маркиз продолжал внимательно изучать гостей в зале.

– Ну же, покажи мне эту даму! Кого ты удостоишь своим вниманием в этом сезоне?

– Мне жаль тебя разочаровывать, но дебютантки в этом году не радуют глаз, – соврал герцог.

– Неужели? Циничное замечание, Блекберн! Обычно среди них попадается одна или две, на кого приятно посмотреть. – Но в голосе маркиза не чувствовалось особой уверенности. – Посмотри-ка туда! Очаровательное создание, ты не находишь?

Тристан зевнул.

– Которая? Та, что с рыжими волосами?

Маркиз даже наклонил голову, рассматривая девушек.

– Она тоже хороша по-своему, но я говорю о блондинке.

Разумеется, взгляд Норгрейва задержался на Имоджен, хотя в комнате было не меньше пятидесяти женщин. Тристан про себя выругался.

– Блондинка в зеленом?

– Я не замечал, чтобы у тебя были проблемы со зрением, – нахмурился его приятель. – Даме в зеленом столько же лет, сколько нам вместе взятым! Я смотрю на девушку в голубом платье. Теперь увидел?

Еще бы! Тристан успел заметить, что красоту Имоджен отметили не только они с маркизом. За последние несколько минут ряды ее восхищенных поклонников пополнили еще два джентльмена.

– Леди в голубом, говоришь? – Герцог задумчиво посмотрел на девушку и поджал губы. – Ты прав, хорошенькая.

Брови маркиза поползли вверх.

– Хорошенькая? Скромная похвала для женщины, которую многие назвали бы богиней!

– Ты называешь их богинями ровно до той минуты, когда они падают к твоим ногам, – отозвался Блекберн, чувствуя, что в друге просыпается охотничий азарт. И это была чистая правда: одержав победу, Норгрейв быстро терял интерес к женщине.

– Я предпочитаю видеть их на кровати лежащими на спине, – поправил он друга. – А блондиночку мне не терпится увидеть во всех моих любимых позах!

Тристан передернул плечами и постарался изобразить равнодушие.

– На здоровье!

Норгрейв подозрительно прищурился, и герцог понял, что переигрывает.

– Ты был ей представлен? – спросил маркиз.

Тристан не без раздражения покачал головой.

– Нет.

– Ты умеешь врать, Блекберн, и многих тебе удается провести, но только не меня! Я знаю тебя с детства, и между нами никогда не было секретов. Признавайся, какими ухищрениями ты добился этого?

Не зная что ответить, Тристан провел рукой по своим темным волосам.

– Мы не были представлены друг другу должным образом.

– Ее крокодилица-матушка тебя отвадила? – Глаза Норгрейва насмешливо улыбались. – Унизительно, а, Блекберн?

– Пожалуй.

Вероятно, было что-то противоестественное в удовольствии, которое доставил маркизу тот факт, что Тристану не удалось произвести впечатление на юную леди и ее матушку.

– И даже твой титул и смазливое лицо не привели их в трепет? Какое разочарование!

– Боюсь, дурная слава бежит впереди меня, – легко согласился Тристан. Прежде ему без проблем удавалось обойти препятствия подобного рода.

Норгрейв ободряюще хлопнул друга по плечу.

– Зато все знают, что истории, которые о нас ходят, – чистая правда!

– До последней пикантной подробности!

– Именно!

Маркиз прислонился к колонне и стал изучать Имоджен и ее мать с таким видом, словно перед ним была головоломка, которую предстоит решить.

– Это может показаться хвастовством, но…

Тристан засмеялся.

– Даже очевидная неиспорченность этой юной леди не остановит тебя?

– Нет конечно! – не раздумывая ответил маркиз. – И предупреждаю тебя сразу: я первый ее увидел! И я знаю полное имя этой леди. – Норгрейв самодовольно усмехнулся.

«Имоджен Констанция…» Тристану хотелось сказать, что ее имя ему известно. Оставался еще шанс, что его друг преувеличивает свою ловкость.

– Ты был в игорном зале. Сомневаюсь, будто там тебе удалось добиться того, чтобы быть представленным, – сказал герцог.

«И в это время Имоджен находилась в моих объятиях…»

– Ты тупица, Блекберн! Сведения можно добыть разными способами! – Было очевидно, что его друг наслаждается этим словесным поединком. – Мы не единственные мужчины в доме, кто обратил внимание на леди Имоджен Сантер. За карточным столом активно обсуждают ее приданое. Судя по разговорам, родители преисполнены решимости ввести девушку в лучшие дома столицы.

– Сантер? Так значит, это… – Брови Блекберна поползли вверх, стоило ему осознать, что родословная девушки почти столь же впечатляющая, как и его собственная.

– Старшая дочь герцога Треветта.

– И ее батюшка в большом фаворе у короля, – тихо добавил Тристан, удивляясь про себя, как это герцогиня Треветт не потребовала подать его голову на блюде после того, как застала их с Имоджен обнимающимися на софе. А ведь еще пара минут, и он бы поцеловал девушку…