В объятиях тени

И в тот момент, когда мне начало казаться, что я на пороге безумия, моя энергия вспыхнула и перешла в иную форму — сверкая и искрясь, словно вода под солнцем, она накрыла нас, как волна. И боль ушла, уступив место чувству невероятного облегчения, за которым последовал прилив настоящей, искренней радости. В глазах Мирчи читалось удивление. Наверное, он испытывал то же самое.

Из моих глаз вновь полились слезы. Я плакала не от боли, а от сознания того, что мне так хорошо и покойно рядом с ним. Словно разом воплотились мои давние мечты о доме, семье, любви, понимании. От счастья я забыла обо всем, даже о Томасе и Майре, о Тони и своих бесчисленных проблемах. Какое мне до них дело?

Меня била дрожь. Выходит, у нас с Мирчей не просто взаимная привязанность. Привязанность не вызывает такую боль, отчаяние, ощущение собственной беспомощности и страх потерять любимого. Я прижималась к Мирче, сознавая, что, пока действует заклятие, он ничем не сможет мне помочь, но мне не было до этого никакого дела. Мне не было дела даже до того, любит ли он меня. Я желала его, как наркоман желает дозу наркотика; он был мне нужен, чтобы я могла чувствовать себя живой. Еще немного — и я бы пошла на все, только бы с ним не расставаться.

Наверное, он чувствовал то же самое, потому что крепко сжал мою руку. И тут я все поняла. Страсть была одним из трюков из репертуара гейса, причем еще не самым жестоким. Так, серединка на половинку.

— Когда ты наложила заклятие? — резко спросила консул.

Я изумленно захлопала глазами, только сейчас вспомнив о ее присутствии. Мысли путались, я плохо соображала, сам воздух вокруг казался густым и тяжелым, а тут еще приходилось напрягаться и думать. С трудом вникнув в смысл ее слов, я поняла, что выбор у меня невелик. Ответ «не знаю» вряд ли имел бы успех, но и открыто дать понять консулу, что она ошибается, дело небезопасное. Я не знала, что она хотела от меня услышать, не знала, сколько времени у меня есть в запасе. А тут еще Мирча чем-то уколол меня в бок.

Взглянув вниз, я увидела, что это бледно-розовая туфелька на высоком каблуке, отделанная блестками. По-видимому, Мирча прятал ее во внутреннем кармане пиджака. Туфелька казалась удивительно хрупкой, тонкий атлас местами облез, блестки отвалились и едва держались на нитках. Она могла бы показаться старинной, да только в добрые старые времена никто не носил каблуки высотой в три дюйма.

Тут я кое-что вспомнила. В то утро я прыгала на одной ноге по кухне в казино Данте, потому что потеряла туфлю. Она была ярко-красного, а не бледно-розового цвета и выглядела ненадеванной. И тем не менее она была точной копией этой. К счастью, Мирча заслонял меня от взоров вампиров, иначе я просто не смогла бы сохранить на лице равнодушную мину. Театр. Свою туфлю я потеряла более ста лет назад в лондонском театре.

— Кассандра! — окликнула меня консул, очевидно потеряв терпение.

Я не ответила, вспоминая тот день, когда я на самом деле ощутила какой-то разряд, но тогда я думала, что мне это лишь показалось. Мирча из того времени не испытывал влияния гейса, а я уже находилась под его действием. Очевидно, заклятие узнало Мирчу и пришло в движение, чтобы использовать его как завершающй элемент ритуала. Я застыла, как громом пораженная. Выходит, это я наложила на него заклятие, длившееся вот уже более ста лет!

— Так когда же? — повторила консул голосом, ясно дававшим понять, что она не привыкла повторять вопрос дважды.

— Мне кажется… — хриплым голосом начала я. — Наверное… — Тут мне удалось сглотнуть. — Кажется, это было в восьмидесятых годах девятнадцатого века.

Рядом кто-то выругался, но я даже не обернулась. Мне едва хватало сил, чтобы сосредоточить взгляд на лице консула. Перед глазами все плыло, то ли от жара, исходившего от тела Мирчи, то ли от осознания того, что я с ним сделала. Страсть, ощущение вины и страх — все эти чувства навалились на меня в одну секунду. Желудок сжался, словно от резкой боли.

Консул скорчила недовольную мину.

— После твоего исчезновения гейс затих, ведь он не может завершить ритуал без твоего присутствия. Когда вы снова встретились, ты была еще ребенком и он не мог проявить себя. Теперь заклятие заработало в полную мощь.

Сделав над собой усилие, я кивнула. Мирча ни на секунду не выпускал мою руку, нежно поглаживая ее, словно не мог противиться желанию прикасаться ко мне. И там, где его пальцы ласкали мою кожу, возникало сладостное тепло. Оно просачивалось внутрь тела, и у меня начинала кружиться голова, словно я опьянела, а может быть, так оно и было. Не знаю, как действовало заклятие, только в тот момент я была счастлива.