С самого начала я знал, что привезти Леру сюда было не самой лучшей из моих идей. Одному Богу известно, почему я сделал это и сейчас, смотря на то, как прозрачные слезы катятся по ее прекрасному лицу, я ругал себя самыми последними словами за совершенную оплошность. Я знал, почему она плачет, потому что полностью разделял ее чувства, и ком застрявший в моем горле был лучшим тому подтверждением. Это место хранило слишком много воспоминаний о
Совершенно растерянный, я не понимал, что нужно сделать, чтобы остановить поток тихих всхлипов, вырывающихся из ее груди, которые в буквальном смысле разрывали мне сердце. Прямо сейчас единственное чего я желал — это притянуть Леру в свои объятия и стереть каждую слезинку, пролитую из ее невероятных глаз. Проблема в том, что я не мог заранее знать, как она отреагирует на мои действия, а еще, признаться честно, мне не хотелось быть отвергнутым.
Смотреть, как она плачет, не имея возможности утешить, было невыносимо и, решив рискнуть, я шагнул вперед, бережно заключая Леру в кольцо своих рук. Хвала небесам, она не оттолкнула меня. Теснее прижимая девушку к своей груди, я как можно глубже вдохнул запах ее волос. Они пахли точно так же, как и десять лет назад, сладким дивным ароматом ванили, способным сводить с ума.
Существует столько вещей, о которых я хотел бы ей поведать. Я бы мог рассказать ей, как сходил с ума, когда она ушла, как пытался утопить свои страдания в алкоголе, как трахал каждую девушку, которая была хоть немного похожа на
Я поглаживал ее спину, с замиранием сердца прислушиваясь к рыданиям, срывающимся с губ
— Прости меня, Ласточка. Прости, — повторял я, пока в моей голове крутились совсем другие слова, но которые я по понятным причинам не мог произнести вслух.
Подобно двум людям обретшим друг друга после невыносимо долгой разлуки, мы стояли окутанные воспоминаниями о тех мгновениях, которым, увы, не суждено повториться.
С того момента, как Лера выскочила из моей машины, я пусть и не совсем осознанно, продолжал искать встречи с ней. Мне было необходимо вновь увидеть ее. В конце концов, когда я оказался возле офиса свадебного агентства, мне в голову не пришло ничего лучше, чем
Наконец, Лера успокоилась, и медленно оторвав голову от моей груди, смущенно взглянула на меня.
— Кажется, я испортила твой жакет. Извини.
Святые небеса, последнее, что меня сейчас волнует, так это состояние моего жакета.
— Пустяки. Не беспокойся об этом, — я посмотрел, как на жакете расползлось небольшое мокрое пятно от слез, и легонько улыбнулся, после чего перевел взгляд на Леру.
— Ты в порядке?
Она отступила на шаг назад, высвобождаясь из моих рук, и смахнула ладонью слезы.
— Да, все нормально. Я, наверное, выгляжу смешно. Извини.
Я нахмурился.
— Нет, Ласточка, слово смешно здесь совсем неуместно. И перестань извиняться. Вообще из нас двоих именно я должен это делать.
— Почему?
— Потому что это я привез тебя сюда, хотя знал, что не нужно этого делать.
Посмотрев в ее глаза, я задался вопросом, понимает ли она, какие эмоции пробуждает внутри меня, просто находясь рядом?
— Как бы там ни было, я не должна была так реагировать. Прошло уже столько лет и…, - я оборвал ее на полуслове, не желая слышать, как она скажет, какую-нибудь глупость о том, что мы стали друг другу абсолютно чужими людьми. Честно, я пока не готов это услышать. Да и сомневаюсь, что вообще когда-нибудь буду готов, даже не смотря на то, что по большому счету она окажется права. К такому невозможно подготовиться.