В области женского вопроса

И счастливый влюбленный студентъ, ругнувъ про себя доктора "русакомъ проклятымъ", увѣренъ, что въ "ихъ жизни ничего подобнаго не повторится". "Люди ищутъ новаго счастья и ждутъ, что къ нему притти также легко, какъ къ старому; а жизнь и дремуча, и не раздвигается сама собой въ гладкую дорожку; кто хочетъ новыхъ путей, долженъ выходить не на прогулку, а на работу".

Такъ-же, какъ эта докторша, чахнетъ въ повѣсти г-жи Дмитріевой ("Руск. Бог.", январь-февраль) "Тучки" кончившая консерваторію, жена земскаго начальника "Барбарисыча", Евгенія Ивановна. Правда, ее хоть дѣти утѣшаютъ, но и она чувствуетъ, какъ жестоко дѣйствительность разошлась съ мечтами ея дѣвическихъ лѣтъ.

"– Вотъ, Дора, вы все гоните, гоните меня на сцену… Развѣ можно отъ нихъ (дѣтей) уйдти?

Дора Яковлевна смутилась, покраснѣла и брови ея нахмурились.

– Я и не говорила никогда, что вамъ надо уйдти отъ нихъ, – рѣзко возразила она. – Развѣ артистка должна быть непремѣнно монахиней? Вотъ уже несогласна и несогласна! Это мужчины выдумали, что ужъ если женщина вышла замужъ, такъ и сиди на привязи у семейнаго очага, а сами то они преспокойно женятся и плодятъ дѣтей, да вѣдь не мѣшаетъ же имъ это быть и учеными, и писателями, и артистами, и… земскими начальниками! – неожиданно прибавила она и сама разсмѣялась.

Евгенія Ивановна тоже улыбнулась, но улыбка у нея вышла какая-то неловкая, точно ей совсѣмъ не было смѣшно и нужно было только показать, что смѣшно, и что она сама не прочь надъ собой посмѣяться.

– Вы еще совсѣмъ не понимаете жизни, Дора, – сказала она, поглядывая то на Дору, то на Надежду Григорьевну своими красивыми, немножко усталыми глазами. – Хотя вы обѣ и ученыя дѣвицы, но ничего-ничего вы не понимаете. Ахъ, милыя мои, я тоже мечтала, когда мнѣ было 20 лѣтъ. Мы познакомились съ Борисомъ Борисычемъ въ вагонѣ желѣзной дороги… Я ѣхала въ консерваторію, а онъ въ университетъ. Ахъ, какъ мы хорошо говорили, если бы вы знали!.. Мы не спали вою ночь, и какіе были планы, какія мечты, какія огромныя дѣла мы хотѣли дѣлать!.. А вотъ прошло 10 лѣтъ… и Борисъ Борисычъ – земскій начальникъ, а я мать троихъ дѣтей… и только!.."

"Быть экономкой и нянькой – и больше ничего!.. Мать троихъ дѣтей – и только!" Эти и имъ подобныя жалобы, какъ заключительный аккордъ, звучатъ въ массѣ произведеній, посвященныхъ женской жизни не только въ русской литературѣ. Припомнимъ мать и сестру героини романа Елены Белау "Полуживотное", напр., гдѣ съ особой рѣзкостью и горечью авторъ подчеркиваетъ этотъ обидный конецъ женской жизни. Или въ романѣ "Сотрудница", гдѣ попытки жены стать товарищемъ мужа тоже кончаются неудачей.

Мы слышали эти жалобы столько разъ, что онѣ успѣли уже достаточно намъ наскучить, и уже не обращаемъ на нихъ вниманіе. Но въ послѣднее время начинаютъ звучать уже и новыя нотки, на которыхъ стоило бы остановиться.

Кто же виноватъ? Жизнь такъ устроена, говоритъ докторъ въ очеркѣ г. Вересаева. Надо искать новыхъ путей, замѣчаетъ про себя влюбленный студентъ. Какіе же эти пути? Намекъ на нихъ есть въ упомянутомъ романѣ Белау, въ которомъ Изольда не подчиняется общей дорогѣ для дѣвушекъ – выдти замужъ, рожать дѣтей – и только. Ей удается отвоевать себѣ свой уголокъ въ мірѣ искусства и она увлекается гордыми мечтами о самостоятельномъ творчествѣ. Но ей помогло отчасти счастливое обстоятельство – неожиданное богатство, а также искра таланта, не давшая ей опошлѣть и опуститься. Авторъ, однако, не довелъ ея жизни до полнаго завершенія и удовлетворенія, заставивъ ее трагически покончить съ жизнью, хотя и съ гордой надеждой, что въ конечномъ итогѣ побѣда останется на женщиной, которая сумѣетъ сама проложить свою дорогу къ счастью.

Не у каждой, однако, обстоятельства такъ счастливо слагаются, какъ у Изольды. И богатство, и талантъ – даръ случая, и не на нихъ можетъ строить женщина зданіе своего лучшаго будущаго, гдѣ бы ни материнство не становилось для нея проклятьемъ, ни замужество не преображало ихъ въ насѣдокъ и кухарокъ. Такой опорой можетъ служить только личность, разъ сознавшая себѣ цѣну и понявшая, что выше, важнѣе и цѣннѣе нѣтъ ничего на свѣтѣ. Такое пониманіе не дается разомъ, не можетъ быть вычитано хотя бы изъ самой умной книги, – оно является какъ результатъ долгой и упорной борьбы съ жизнью, съ самимъ собой, съ людьми. И понемногу это пониманіе себя, какъ самоцѣнной личности, пролагаетъ себѣ дорогу въ жизни, хотя съ великими усиліями и огромной подчасъ болью.