В обнимку с ураганом

– Девочки, я надеюсь, вы понимаете, что молодых людей водить сюда не стоит, – торопливо добавляет хозяйка квартиры, представившаяся Светланой Анатольевной. Ей не нравится поведение подруги, но она догадывается, что и мы приехали сюда не ради ее занудных речей.

– Что Вы! – Татьяна выдает самую милую свою улыбку, – на счет этого можете совершенно не волноваться. Мы не по части мальчиков. Мы вполне самодостаточная пара. Мы лесбиянки. Слышали о таких?

Светлана Анатольевна с трудом пытается удержать падающую челюсть и беспомощно переводит взгляд на меня, в надежде найти поддержку, но я радостно киваю. Женщина, с трудом собрав лицо в исходное состояние, что-то лепечет про то, что не надо шуметь по вечерам, бормочет, чтобы звонили, если потребуется, и поспешно ретируется. Уверена, она проклинает тот день, когда, позарившись на «тридцать серебряников», согласилась сдать нам свою квартиру. Хорошо, что сразу не выгнала.

***

Любимый Танькин трюк про лесбиянок, учитывая ее высокий рост, низкий голос и ежик на голове, срабатывает всегда и безотказно. Помню, как она озвучила его впервые. Это было в кафе. К нам за столик захотели подсесть два слегка подпитых мужичка. Простая фраза «Ребят, валите отсюда. Мы лесбиянки» произвела впечатление не только на мужичков, которые с недоверчивой жалостью, как на ущербных, посмотрели на нас, но и на меня. Я ни в какой степени не ощущала себя лесбиянкой. Страшное подозрение, что Танька хочет затащить меня в несвойственные мне отношения, заставило мысленно начать прощаться не только с подругой, но и с работой. В тот момент мне было ясно, что я не смогу больше общаться с ней по-прежнему.

– Расслабься, – одернула меня коллега, увидев мое вытянувшееся лицо, – и скинь макароны с ушей. И не надейся получить меня в свои партнерши. Я не по части девочек, даже таких хорошеньких как ты.

– Это ты так шутишь?

– Естественно. Или ты жаждешь пообедать в компании тех дебилов?

Позднее я перестала не только реагировать на подобные Танькины заявления, но даже смущаться. Теперь мои развитые актерские способности вышли на новый уровень и позволяют еще и подыгрывать.

***

Мне как солдату-профессионалу хватает тридцати секунд, чтобы поменять джинсы на шорты, кроссовки на легкие босоножки, и мы испаряемся из квартиры. У подъезда пролетаем мимо озадаченной Светланы Анатольевны. Чтобы загладить неловкость, машу ей рукой. С собой у нас только телефоны, немного мелочи, типа на мороженное, и ключи от квартиры. Впереди неделя солнца и моря!

Мы приблизительно помним по карте направление, куда держать путь. Весело петляем между домами, упираемся в железную дорогу, находим проход через нее, бежим вдоль курортного рынка. Он чем-то напоминает Москву девяностых годов – столики, тряпочные стены между продавцами, такие же тряпочные навесы. Одним словом – настоящий курорт. В голове крутится название старого фильма: «Это сладкое слово СВОБОДА!2» Нос терзают волны зажигательных ароматов: шашлык, специи, ароматизированные чаи, парфюмерные масла, копченая рыба… Запахи напоминают, что ели мы в последний раз в самолете. Сглатываю голодную слюну: «Успеется, главное – искупаться».

Постепенно все остальные ароматы вытесняет вольный соленый запах моря. Навстречу нам плетутся разморенные июльской жарой люди, некоторые в намокших одеждах. Обращаю внимание на головные уборы. В основном это широкополые шляпы и панамы. В кепках единицы. По собственному опыту знаю, что под палящим солнцем кепки, достаточно условно полезный аксессуар. Волосы и глаза от солнца они берегут, а вот уши! У меня после одной такой прогулки уши так обгорели, что три дня разбухшие торчали. Прикоснуться было невозможно. Потом еще кожа толстой коркой слезала. Хорошо, что волосы длинные, могла ими этакую страсть прикрыть.

Смотрю на Таньку, которая принципиально ходит без головного убора, выставляя напоказ свой ежик. Если у нее уши обгорят, то ничем не скроешь. Впрочем, ей на это плевать. Не хочется отвлекаться на нотации, к тому же моя строптивая подруга привыкла жить своей головой. Скорее всего она и не подумает к ним прислуживаться. И вообще, сейчас не до этого. Зависть к искупавшимся заставляет нас прибавлять и прибавлять скорость, и мы почти уже бежим.

– Наташка, – Танька на полном ходу тормозит около столика, на котором разложены пластиковые купальные тапочки. Без слов понимаю, что она права. В самом деле, ходить по каменистой гальке то еще удовольствие. Быстро расплачиваемся за тапочки и прямо в них мчимся дальше.

Море открывается как всегда неожиданно. Оно сверкает и переливается в солнечных лучах. Пляж покрыт ровным слоем загорающих тел, вода у берега кипит от прыгающих детей, гоняющихся подростков, степенно стоящих по пояс в воде матрон и решительно пробирающихся через людскую пробку желающих поплавать. Я хочу туда в это месиво, хочу плавать, плескаться, а уже потом, когда выйду, непременно буду ворчать, что в море столько народу, что можно только постоять впритирочку друг к другу.