В обратную сторону

— Эля, — Кэтти набирает в легкие побольше воздуха, прежде чем сказать. Когда она поднимает голову, ее глаза искрятся от слез. — Я должна была рассказать об этом папе. Но…, — она вдруг громко всхлипывает. — Она написала мне такие искренние слова. Сказала, что очень сильно любит меня. Просит прощения за всю боль, что мне причинила.

— Кто?

— Она так раскаивается. Она даже звонила мне. Извинялась, но я бросила трубку. Она кричала: «Прости»! Может быть, она не так ужасна, как я о ней думаю? — лицо Кэтти искажает гримаса неимоверной боли. — Может, она поступила тогда так со мной, потому что была не в себе? Папа говорит, что она больна…. А если ей стало лучше? Если ее вылечили?

— Она? Кто — она, Кэтти? О ком ты говоришь? — я теряюсь, не в силах совладать с эмоциями.

Мне хочется скорее метнуться за телефоном и позвонить Диме, да только я его забыла на прикроватной тумбочке. Черт. Ирма звонила Кэтти? Писала ей сообщения? Нужно срочно сообщить об этом Диме. Чует моет сердце, это недобрая весть.

— О маме. Я думала, что ненавижу ее! И очень боюсь. Это не изменилось, но… — сбивчиво и нервно бормочет Катарина, каждым новым словом усиливая мою панику. — Ночью… я не могла уснуть и плакала из-за маминых сообщений. Мне было так страшно, Эля. Папа сильно задержался в офисе… а утром я не решилась ему сказать. Он был так измучен, с ним тоже случилось что-то нехорошее.

— Что еще она тебе писала? — пропустив последнюю фразу, я осторожно направляюсь в сторону Кэтти. Сейчас меня волнует только она и ее душевное состояние. Судя по нервным жестам девочки, новой волны истерики не избежать.

— Что она придет за мной и заберет с собой, — Кэтти закрывает глаза ладонями, и в этот самый миг на балкон врывается незнакомая мне женщина.

Она появляется незаметно, словно из ниоткуда, и встает за спиной Кэтти, взяв ее шею в захват локтя. Я не слышала ни ее шагов, ни звонка в дверь, ничего не предвещало… Мое сердце выбивает ребра, горло перехватывает от страха и предчувствия надвигающейся беды. Онемев и окаменев от шока, я смотрю в лихорадочно горящие глаза с глубокими тенями под ними и преждевременными морщинами на бледном изможденном лице. Она очень худая, высокая, с небрежными и явно давно немытыми черными волосами, неряшливая одежда болтается на ней, как на палке. Я не видела фото бывшей жены Димы, но не сомневаюсь, что это Ирма, и она пришла сюда не для того, чтобы забрать свою дочь…

Судя по острому осколку стекла, который она внезапно достаёт из кармана бесформенной толстовки, Ирма пришла сюда, чтобы убить ее.

— Мамочка не могла не сдержать свое обещание, котенок, — она кривит губы в безумной усмешке, движения резкие, рваные. Взгляд пустой и рассеянный — как у наркоманки, что живет от дозы до дозы. Глаза мутные, словно накрытые белесой пленкой, отталкивающие. Меня всю передергивает. Возможно, некогда она была красивой женщиной, но наркотики делают из человека ходячий скелет, и Ирма тому явное подтверждение. Она и сейчас под кайфом, на что указывают увеличенные зрачки и дерганные жесты.

Ужас парализует меня, и я вновь чувствую себя той самой маленькой девочкой, тонущей в Черном море и уже не верящей, что спасение близко. Сейчас происходит нечто похожее. Я один на один с опасностью в лице сумасшедшей наркоманки с острым осколком в руке. У меня же нет ничего, чтобы защитить нас. Некого звать на помощь. Вера час назад отпросилась в магазин и сколько там пробудет — неизвестно. Дима вернется домой только через три часа… и ждать его могут здесь сразу четыре трупа. От мысли о том, что эта маньячка может причинить вред моим сыновьям, у меня кровь начинает стыть в жилах. Если бы не малышка в ее руках, я бы разодрала ей горло даже голыми руками, вцепилась бы зубами в сонную артерию и держала, пока она не истечет кровью.

— Мамочка не хочет тебе зла, котенок, — приторно шепчет Ирма, держа осколок у виска Катарины. Грани стекла напоминают мне заострённый кинжал. Капли крови, сочащиеся из раны на ладони безумной, капают на плечо Кэтти.

— Эля, — выдыхает девочка, начиная истерично всхлипывать. Ее грудная клетка опадает, поднимается и вновь опускается с запредельной скоростью, все тело бьет мелкий тремор. Кэтти цепляется за руку Ирмы, пытаясь ослабить ее хватку на себе. — Помоги мне. Эля. Эля. Папочка…