В обратную сторону

— Кого ты зовешь, котенок? Эту шлюху?! Сколько таких однодневных мамочек приводил в этот дом твой отец? Они тебе никто, малыш, всего лишь его подстилки. Мама может быть только одна. Я твоя мама, Кэтти, а она обычная проститутка, не первая и не последняя. Твой любимый папочка еще десяток таких притащит в нашу с ним кровать. Он всегда таким был. Таскался по шалавам, даже когда я носила тебя. Он не хотел ни тебя, ни меня, котенок. Ненавидел нас обеих, мы мешали ему трахать все, что движется, и пользоваться деньгами твоего дедушки. Папочка никакой не герой, Кэтти. Он мошенник и вор. Папочке плевать на тебя и на меня. Посмотри, во что он меня превратил! Это его вина. Все из-за него и таких, как она, — одержимым, но полумертвым и бесцветным голосом вещает Ирма, махнув осколком в мою сторону.

Мне противно от того, что она прикасается к Кэтти. Но я боюсь сделать и малейшее лишние движение, которое может привести к тому, что свихнувшаяся сука навредит дочери.

— Давай просто поговорим, Ирма. Никто не желает тебе зла… Мы здесь одни. Не надо угрожать Кэтти, — стараясь сохранять самообладание, шепчу я.

— Не тебе мне указывать, шлюха, — свирепеет Ирма. — Я сама разберусь, что мне делать с моей малышкой.

— Хорошо, я поняла. Успокойся. Пожалуйста, — голос получается сиплым из-за нехватки кислорода в легких. Голова кружится, но времени на проявление слабости нет. Действовать нужно быстро, решительно.

— Я спокойна, — глумливо ухмыляется стерва. — А вот тебе не помешала бы доза транквилизаторов.

— Как ты прошла мимо охраны? — меняя тему, я пытаюсь отвлечь женщину от дрожащей Катарины. Девочка рыдает, с силой зажмурив глаза.

Побелевшие губы шепчут одно слово:

Папа.

В моих мыслях тоже только одно слово:

Дима.

Если бы телепатия существовала…, у нас бы еще был шанс на спасение.

— А мне Верочка помогла, провезла на территорию на своей машине. Поехала за продуктами, а вернулась со мной, — выдает Ирма, убивая во мне последнюю надежду. На помощь Веры тоже рассчитывать не стоит. Я даже не удивлена. Интуиция меня подводит редко. — Мы с ней давние подружки. Я ей таблетки из клиники поставляю, она мне — ценную информацию, — брызгая слюной от триумфа, продолжает больная на голову дрянь. — Про жену его новую рассказала, а я решила посмотреть на тебя и заодно решить одну маленькую проблемку.

— Я могу помочь, скажи чем, — предлагаю, с трудом заставив себя улыбнуться.

— Давай с девчонкой расправимся, на органы продадим и пойдем вместе за кайфом… такой же красавицей, как я, скоро станешь. Вот и посмотрим, захочет ли тебя мой муж трахать, если костями будешь брякать, — обнажив уродливые, потемневшие от налета зубы, скалится тварь.

Ненавижу.

Всем сердцем ненавижу.

— Ты же это не серьёзно? Кэтти — твоя дочь.

— Она ему нужна, как доступ к счетам моего богатого папочки. Убью ее — Дима лишится всего. И мой папочка лишится всего, а я, наоборот, получу все. Неплохой расклад — правда? Присоединишься? Я поделюсь.

— Если тебе нужны наркотики, я достану. И деньги тоже, — огромных усилий мне стоит сохранять внешнее спокойствие. — Давай обсудим это без острых предметов. Сколько тебе нужно?

— Считаешь, я поведусь? Дуру во мне увидела? — продолжая шипеть и плеваться, огрызается Ирма.

Я микроскопическими шагами подбираюсь к ним, стараясь сохранять зрительный контакт с полоумной и заговаривать ей зубы.

— Я знаю, зачем ты пришла на самом деле.

— И зачем же? — рявкает ненормальная.

— За мной, — протягиваю руки, выставляя их ладонями вперед. — Я здесь лишняя. Я, а не твоя дочь. Не будет меня, вы снова станете семьей, — вбиваю в ее больную голову новую идею взамен старой. Говорю спокойно и уверенно, стараясь сохранять ровный тон голоса. — Этот осколок для меня, да? Не для Кэтти.

Сука прищуривает веки, глядя на меня с любопытством.

— Катарина тебе еще пригодится. Ты сможешь использовать ее в своих целях. А меня… меня ты можешь убить здесь и сейчас, — огромных волевых усилий мне стоит не дрогнуть и не разрыдаться в голос. Я просто делаю то, что должна делать. Ценой своей жизни я готова защитить всех своих детей.

— А ты права, Кэтти я обещала своему дружку-дилеру, — хохочет безумная, ее взгляд явно озаряется зародившимся в нем денежным планом. — С ней можно разобраться позже, а тебя я не убью, шлюха… Я тебя так изуродую, что мой муж больше никогда на тебя не взглянет, — в этот самый момент Ирма отпускает Кэтти и резко кидается в мою сторону.

Я едва успеваю закрыть лицо руками и в следующую секунду ощущаю, как кисть распарывает острый осколок. Кровь хлещет фонтаном, от боли немеет рука и все тело, но находясь под адреналиновым дурманом, я на автомате вынимаю осколок и швыряю его в сторону, разбив на десятки крошечных частей.