В очереди за счастьем (СИ)

Киваю в знак согласия.

— Ладно. Пока, — он делает шаг ко мне, видимо, собираясь поцеловать в щеку.

Но я отступаю назад. Я не хочу никакого физического контакта.

Макар останавливается, видя мое движение. Надеюсь, он понимает, что во всем виноват сам.

— Я поеду, — бросает отрывисто, но недовольства не показывает. Лишь медлит. Думает, что остановлю?

Ничего не дождавшись и махнув мне рукой на прощание, уходит. Когда его машина покидает двор, я опускаюсь на ту самую лавку, на которой он только, что сидел.

Начинаю раскладывать по полочкам наш разговор и свои ощущения от него. Первое — муж мне изменял, второе — он был нечестен в финансовых вопросах, третье — он оказался способен на агрессию и насилие не только по отношению ко мне, но и к Соне, четвертое — как я буду с ним жить, если не могу терпеть, когда он до меня дотрагивается? Макар одумался? С сожалением признаю, что, скорее всего, нет. Просто он хочет сохранить привычный уклад жизни. Хочу ли этого я? Скорее нет, чем да. И еще одно — как быстро всё вновь накроется медным тазом? Что-то подсказывает, что достаточно быстро.

Вокруг меня было много мужчин. Некоторые оказывали знаки внимания. Среди них были и те, кто мог привлечь мое. Но не привлек. Потому что я всегда помнила, что замужем. Почему Макар так легко забыл, что женат? Потому что не хотел помнить, только и всего. Людям свойственно идеализировать тех, кого они любят. Но это опасный путь. Я в этом сама убедилась. И идти по нему больше не хочу. Боюсь ли я остаться одна? Нет. Я найду, чем заняться.

Значит, нужно поступить так, как советовал Роберт Львович. Тем более, что Макар сам предоставил мне этот шанс.

По поводу моральной стороны моего поведения я даже думать не буду. Оказалось, что порядочность никому не нужна. Я тоже проживу без нее.

Как я и ожидаю, Соня мириться с отцом не захотела. И разговаривать тоже. Но в лагерь и она, и Арсений поехать соглашаются. Егор выслушивает мой рассказ об обещаниях Макара, скептически хмыкает и мудро роняет: "Хорошо, если так". А через три дня уезжает в Москву. Соню и Арса я отвожу в лагерь за день до этого, приходится просить знакомых, чтобы помогли с местами.

Макар же преображается. Цветы, рестораны, театры, подарки сыпятся на меня, как из рога изобилия. Приятно, но переступить через какой-то блок внутри себя, когда он ко мне прикасается, я не могу. Да и, если быть честной, не хочу, с удовольствием наблюдая, как он лезет из кожи вон.

Через неделю я возвращаюсь домой. И понимаю, что очень люблю это место, что тосковала по нему.

Переоформление бизнеса затягивается. Для этого каждый раз находятся объективные причины. От служебной квартиры отказываться я не стала, чувствуя себя все еще в подвешенном состоянии. Еще через неделю Макар говорит о том, что к нему приезжают те самые партнеры, проект с которыми был настолько важен. И он хочет принять их дома. Я соглашаюсь, потому что не вижу причин вставлять ему палки в колеса.

Савицкий между тем поднимает подноготную моего мужа и его родителей, выискивая лазейки, чтобы вернуть мне то, на что я имею право.

В эту субботу я и Макар принимаем важных бизнесменов из Москвы. Не знаю, как всё пройдет. Но почему-то меня преследует чувство, что скоро всё сильно изменится.

А еще я очень горжусь Егором. Ему остался еще один экзамен. Пока по баллам он занимает второе место в рейтинге.

Глава 23

Наташа

Будущим партнером мужа оказался Федор Михайлович Лазарев. На вид мужчине лет шестьдесят. Довольно высокого роста, еще довольно крепкий, энергичный, но с абсолютно седой головой. Он производит на меня приятное впечатление. И раздражение от того, что приходится принимать его дома, потихоньку испаряется. Я с удивлением понимаю, что он очень легко может расположить к себе даже абсолютно незнакомых людей. Я более закрытый человек, чем Макар, и демонстрировать свою жизнь другим не люблю.

Стол накрыт в беседке. Часть блюд заказана в ресторане, потому что, кроме Лазарева, в гости пожаловали и те, кто приехал с ним в командировку. Всего набралось человек двенадцать.

Наших с Макаром детей не было. Егор — в Москве. Соня и Арсений — в летнем лагере. Соня оказалась на удивление непримиримой и на контакт с отцом не шла.

Федор Михайлович в сопровождении Макара осматривает наш дом. Видно, что ему нравится. Макар не упускает случая и останавливается возле книжного шкафа, где было много семейных фотографий. В том числе и детских.

Когда я заканчиваю свои хлопоты и все устраиваются за столом, то Лазарев довольно произносит:

— Хорошо тут у вас. Спокойно. Как Вы, Наташенька, с тремя детьми управляетесь?

— Привыкла, наверное, — улыбаюсь. Мне они никогда не были в тягость.

— Да, у меня вот один. А иногда до сих пор от него голова кругом. Не женю никак. Хотя за тридцать уже. Не слушается меня, старика. А как бы было чудесно, если бы жена-умница и внуки…

На мгновение меня одолевает любопытство, что же там за лось такой, непослушный. папеньку не слушается. Но только на мгновение. У меня своих забот полон рот.