В очереди за счастьем (СИ)

— Если не пытаться сблизиться, то так всё и останется, Наташ. Ты же сама это понимаешь, — на это мне ему нечего возразить.

— Хорошо, — соглашаюсь.

Соня знает о Марке. Если ее что-то не устраивает, это нужно как-то решать. Может, поработать с психологом. А делать вид, что мужчины в моей жизни не существует, я не смогу. Я и живой-то себя чувствую, когда вижу его или слышу голос.

Прощаемся. Собираюсь и еду домой. Саркисян оплатил счет в ресторане, поэтому мне даже рассчитываться не приходится.

Арсений уже дома, а Сони нет. У нее сегодня тренировка. Она занимается фигурным катанием. Но больше для себя.

— Давно Соня ушла? — спрашиваю у младшего сына.

— Нет, мам. — он что-то рисует синей ручкой на листе формата А 4.

— Сень, мы завтра после уроков в Москву поедем. Ты как, не против?

Он отвлекается от своего занятия.

— В гости?

— Нет, квартиру смотреть. Я переехать туда хочу. Теперь там буду работать.

Арсений задумывается.

— Не хочешь тут оставаться? — он со своей детской непосредственностью всегда попадает точнее, чем многие умные и взрослые люди.

— Не хочу, — подтверждаю его слова.

— Тогда поехали! Путешествовать — это здорово. А когда мы переедем?

— На осенних каникулах. Через неделю.

Не хочу создавать дополнительную суету. У детей осталась еще одна учебная неделя перед каникулами. За это время я решу вопрос с квартирой. На каникулах спокойно заберу их документы и передам их в новую школу. Валя обещала помочь, у нее много знакомых, она узнает, куда лучше перевести детей. У нас у всех будет хоть какое-то время для адаптации.

Соня возвращается с тренировки позже обычного. Какая-то притихшая.

Ужинаем. И я сообщаю ей, что завтра мы едем в Москву. Жду взрыва. Но его не происходит. Когда Арсений уходит играть в компьютер, я решаю выяснить, что происходит.

— Сонь, у тебя что-то случилось?

Она поднимает на меня глаза. И выражение ее глаз меня убивает.

— Я обнаружила, что детство кончилось. Я к папе ездила. Не предупредив. Он ко мне вышел на крыльцо. А в дом не пустил.

Ставлю чашку, дрогнувшую в руке на блюдце. Учитывая, что могло твориться в доме, это может и к лучшему, что он ее не пустил. Но для Сони это очередной удар.

— Он нас совсем не любит? — задает она такой тяжелый вопрос.

И что ей отвечать? Такие, как Макар, вообще не должны заводить семью. Они не знают, что такое любовь и преданность. Они произносят это слово. но что оно значит — не чувствуют.

— Я не знаю, — правда — это единственное, что сейчас должно звучать, — Я не могу залезть к твоему отцу в голову и узнать, что он действительно думает.

— Жаль, — отвечает Соня, поднимается со своего места и собирается уходить.

— Марк пригласил нас остановиться у него, — сообщаю новость, которая должна была быть принята в штыки.

— Этот-то хоть нас на пороге держать не будет? — она остается все такой же едкой.

— Не знаю, — жму плечом, — Если будет, уедем в гостиницу.

Моя девочка усмехается.

— Мам, ты — крутая.

— Ага. Крутая черепашка по имени Наташка с очками из Китая, — повторяю фразу из песни.

— Поедем в Москву. Может, ты и права, что хочешь начать всё сначала.

Глава 43

Макар

Набираю номер дочери — гудки идут, но на вызов она не отвечает.

Вчера она пришла ко мне очень не вовремя. В доме были девушки. Две. Полупьяные и голые. Пустить её я не мог. Как-то такая картина не для четырнадцатилетней девочки. Перекинулись парой фраз, а потом Соня быстро попрощалась и ушла. Сегодня я пытаюсь до нее дозвониться. Безрезультатно.

Раздается звонок селекторной связи. Отвечаю.

— Макар Всеволодович, к Вам пришел Тигран Геворгевич Варданян. По поводу доли в компании.

Холод бежит по спине. Так, что я забываю про Соню. Судя по имени и фамилии пришедший — армянин. Так какое отношение он может иметь к доли в моем строительном бизнесе? Никакого. Если только Натка не продала ее. Но решение суда лишь вчера вступило в законную силу. Значит, у нее заранее была договоренность на эту долю? Поэтому решение было принято в ее пользу? Мысли хаотично мечутся в голове, ища ответы. И выстраиваются в цепочку: армяне — Саркисян — ФСБ. Так вот кто за всем этим стоит!

Но от этой догадки мне нисколько не легче… Наоборот, теперь по спине струится липкий пот. Всё это было не просто так. То, как легко моя бывшая жена выиграла суд.

— Макар Всеволодович, Вы меня слышите? — повторяет взволнованно секретарша.

Со свистом втягиваю воздух. Теперь уже сделать ничего нельзя.

— Пригласите, — дергаю галстук на шее, который внезапно стянул горло подобно петле.

В кабинет, не торопясь входит молодой парень. Да этому щенку лет 25! Так… Надо держать лицо. Послушаю, что он скажет. Может, ничего страшного и не случилось.

— Здравствуйте! — этот Тигран смотрит мне прямо в глаза. По его лицу прочитать ничего невозможно.

— Здравствуйте! — встаю и подаю руку, которая так и остается висеть в воздухе. Гость предпочел ее не заметить.

Ярость от такого пренебрежения мгновенно заполняет меня. Может, морду его холеную начистить?!