В одно касание

Я раздуваю ноздри и с трудом вздыхаю. Мои чувства к Пиппе вздымаются, разгоняются и ревут, как океанские волны, и мне отчаянно хочется выпустить их на волю. Если я не скажу ей правду по поводу своих чувств – всю правду, – близость между нами будет не до конца полной. Я отстраняюсь и заглядываю ей в глаза.

– Я люблю тебя. – Мои слова звучат как тихий шепот, и я наблюдаю за ее реакцией, пока мое сердце бешено бьется о переднюю стенку грудной клетки. Я никогда не говорил этих слов девушке. Я никогда так себя не чувствовал. Это будоражит и пугает одновременно. – Я так охренительно сильно тебя люблю, Пиппа. Я влюблен в тебя. И я хочу все делить с тобой.

Ее губы размыкаются, а грудь вздымается и падает, пока она слушает мои слова. Пусть чувства будут взаимны, умоляю я вселенную.

– Ты все для меня. – Моя Пиппа. Моя радость. Девушка, перед которой я всегда был бессилен. – Я хочу, чтобы ты была в моей жизни. Ты делаешь меня просто охренительно счастливым, пташка, и я надеюсь, что делаю счастливой тебя.

– Делаешь, – немедленно отвечает она и запускает руки мне в волосы. – Ты делаешь меня счастливой. Я тоже тебя люблю, – шепчет она.

Мое сердце взрывается и разрастается до размеров вселенной.

– Я надеялся, что ты это скажешь.

Мой рот ловит ее, и от горлового звука, который она издает, у меня внутри все гудит. Она любит меня, и мне не надо это больше скрывать. Она любит меня, и мы можем этим заняться.

Она любит меня, и это навсегда.

Мои руки опускаются ей на грудь, и я большими пальцами синхронно массирую ее соски под тканью лифчика. Она выгибается в моих руках и чуть не падает с ног. У меня вырывается коварный смешок, и я запускаю одну руку ей в трусики.

Ее киска мокрая насквозь. Она стонет от удовольствия, пока я поглаживаю ее, давлю, медленно и деликатно стимулирую.

– Черт, – выдыхаю я. – Ты такая мокрая.

Она кивает и смотрит на меня, как будто я последняя соломинка, за которую она держится в этом мире. Пиппа хватается за меня, чтобы удержать равновесие, а я обнимаю ее рукой за плечи и удерживаю в вертикальном положении, одновременно лаская ее. Она такая мягкая, такая теплая, такая мокрая, и я никак не могу насытиться.

– Ты сегодня кончила дважды, – говорю я низким, дразнящим голосом. Погляди, как ты теперь быстро заводишься.

Она снова кивает и облизывает губы, и от вида ее розового язычка у меня с члена начинает капать. Я вынимаю руку у нее из трусов, и ее глаза туманятся, когда я слизываю ее соки со своих пальцев. Я рычу, почувствовав ее вкус, и грязно улыбаюсь, наслаждаясь недоверием и восторгом в ее взгляде.

– Тебе надо раздеться, пташка, – говорю я ей, расстегиваю лифчик и стягиваю трусики. – Ты должна быть голой, чтобы я снова заставил тебя кончить. – Я подвожу ее к постели и укладываю с краю, нависаю над ней и ищу губами один из ее затвердевших сосков, лаская другой рукой.

– Всегда так приятно, – низким, сдавленным шепотом говорит она, и мои яйца сжимаются от желания от ее умоляющего, возбужденного тона.

Мне нравится делать Пиппе приятно. Мне нравится удовлетворять ее, и мне нравится, что я единственный мужчина, которому удалось сделать это хорошо. Ее волосы раскиданы по подушке, и это одна из самых прекрасных картин, что я когда-либо видел: Пиппа лежит подо мной и смотрит на меня такими глазами. От этого мне больно в груди.

– Раздвинь для меня ноги, детка, – шепчу я, не отрываясь от ее груди. – Раздвинь ноги, чтобы я мог дальше делать тебе приятно.

Она подчиняется, и меня охватывает гордость от того, что она с такой готовностью следует моим инструкциям. С таким доверием, будто она знает, что я никогда ее не обижу.

Ее живот напрягается, когда я поглаживаю ее клитор.

– Джейми, – страдальчески стонет она, и я посмеиваюсь, прежде чем прильнуть к ней губами.

Мой язык ощущает ее вкус, и я рычу, раздвигая ее бедра, чтобы проникнуть глубже. Мой язык скользит вверх и вниз по ее киске, кружит вокруг ее клитора, погружается в ее тугую дырочку, проходится по каждому чувствительному нерву, пока ее пальцы не хватают и не сжимают мои волосы.

– Мне мало, – задыхается она.

– Хорошо. – Я посасываю ее клитор, и она выгибается на кровати. – Мне тоже.

Пока работаю языком, я расстегиваю ремень и достаю член. Несколько раз его поглаживаю.

Боже. Я близко. Я слишком близко.

– Ты играешь со мной. – Ее тонкий голос дрожит и задыхается. – Ты дразнишь меня.

– Ты чертовски права. – Я делаю медленные круговые движения языком, прежде чем присосаться к ее клитору, и ее бедра приподнимаются, прижимаясь к моему рту. – Ты ведь моя, и мне можно играть. Так, пташка?

Она кивает и тянет меня за волосы, и горячая дрожь пробегает по моей спине. Я сосу ее клитор в пульсирующем ритме, и ее бедра дрожат у моей головы. Ее мышцы сокращаются на моих пальцах.

– Используй слова, детка. Говори, чтобы я мог тебя услышать.

– Да, – стонет она, пока я ласкаю ее. – Я твоя. И ты можешь со мной играть.

– Хорошая девочка. Это я и хотел услышать. Хочешь кончить?

Ее руки еще крепче вцепляются мне в волосы.

– Да.

– Попроси вежливо.