В одно касание

Она смотрит на Джейми.

– Опять ты.

Он издает какой-то горловой звук, похожий на сдавленный смех. Барменша здоровается со мной и Хейзел.

– Садитесь где хотите.

Мой взгляд останавливается на постере «Квадрофении»[7]The Who[8].

– Хейзел! – показываю я на него. – Смотри!

Хейзел улыбается.

– Круто.

– Вам нравится «Квадрофения»? – спрашивает барменша.

Мы усаживаемся на барные стулья.

– Это любимый альбом нашего отца, – объясняю я. – Мы выросли на этой пластинке.

Она глядит на нас, и на секунду на ее лице появляется одобрительная улыбка.

– Хороший вкус. – Небольшая пауза. – Я Джордан.

– Пиппа. – Мне она сразу нравится. – Это Хейзел. И Джейми.

Она кивает Хейзел, а когда поворачивается к Джейми, выгибает бровь.

– Никаких разговоров о хоккее.

Он издает очередной звук, смахивающий на смех. Мы заказываем обед, и во время еды у Джейми с Хейзел завязывается полноценная беседа о йоге.

– Мне хотелось бы создать курс для травмированных спортсменов, – говорит Хейзел. – Что-то не такое интенсивное.

– Хейзел хочет когда-нибудь открыть собственную студию, – объясняю я Джейми. – Пространство, где люди со всеми типами фигуры будут чувствовать себя комфортно. Не только стройные.

Он вскидывает брови и смотрит на Хейзел с чем-то, похожим на уважение.

– Отличная идея. В мире должно быть больше людей типа тебя.

Она молча смотрит на него.

– Я думала, тебе положено быть козлом.

Джейми смотрит на меня, и в его глазах загорается огонек.

– Это ты ей так сказала?

– Эм, – моргаю я. – Нет? – Очень убедительно, Пиппа. Я морщусь, но уже улыбаюсь. – Ну, ты меня уволил.

Мы не отрываясь смотрим друг на друга, и все у меня внутри приятно, мягко переворачивается. Опять этот потрясающий изгиб в уголке его рта. Мне ужасно хочется протянуть руку и дотронуться до него. Хейзел весьма выразительно переводит взгляд с него на меня. Наши взгляды встречаются, и она смешно двигает бровями.

Она правда пытается не поддаться его очарованию, но его вдумчивые вопросы, искренний интерес к ее профессии и полное отсутствие эго не оставляют ей шансов.

А мне что, оставляют? Что это за новая версия Джейми? Это совсем не тот самоуверенный козел, которым я его представляла.

Джейми доедает сэндвич и откидывается на стуле.

– Ты даешь индивидуальные уроки?

Она озадаченно отвечает:

– Да.

Джейми коротко кивает.

– Мой тренер с тобой свяжется.

Потом, когда он уходит в уборную, я улыбаюсь Хейзел.

– Ты права. Все хоккеисты – зло.

Она закатывает глаза, но тоже улыбается.

– Неважно, – сестра с хитрым прищуром смотрит на меня. – Ты ему нравишься.

Я вспыхиваю, и грудь согревают волнующие, радостные чувства.

– Да он с трудом меня выносит.

Она закашливается.

– Ты серьезно?

– Хейзел, этот парень меня уволил. Он взял меня обратно только потому, что ему стало стыдно. А потом он увидел, как я плачу, и все стало еще хуже. – Я понижаю голос. – Ему меня жаль. По большому счету я просто гуляю с его собакой. Я ему не нравлюсь.

Она смотрит на меня все тем же умудренным жизнью взглядом.

– Ты ему нравишься.

Я злюсь, потому что из-за ее слов в моем животе поднимается стая бабочек.

На стойке жужжит ее телефон.

– Тут куча уведомлений, – бормочет она, хмурясь на экран. – Черт… – произносит она через минуту ошалевшим тоном, прокручивая комментарии.

Ее отметили на одной из фотографий с Джейми, которую сделала другая ученица. Она завирусилась в соцсетях, потому что Джейми почти никогда не фотографируется с фанатами. На телефоне всплывает имейл, и она его открывает.

– У меня все забито на следующей неделе, – произносит она в некотором шоке.

У меня отвисает челюсть.

– Это потрясающе!

Она качает головой, продолжая читать.

– И весь месяц. На мои субботние занятия по горячей йоге запись закрыта. Студия хочет добавить второе занятие в полдень.

Я свечусь от счастья. Она смотрит на меня со смешной изумленной улыбкой, и благодарность к Джейми стискивает мою грудь. Мне нравится видеть Хейзел такой счастливой и гордой.

Вернувшись, Джейми настаивает на том, чтобы оплатить наш ланч и напитки в знак благодарности Хейзел за занятие. Потом мы с ней прощаемся и возвращаемся в квартиру.

Тут меня осеняет, я оборачиваюсь и щурюсь на него.

– Ты знал, что твое появление на занятии у Хейзел поможет.

Он пожимает плечами, но уголок его рта приподнимается. Мое сердце екает в груди.

– А-а-а, – киваю я, улыбаясь. – Ладно. Теперь понятно.

– Что? – озадаченно спрашивает он.

А продолжаю ему улыбаться.

– Ты милый.

Он смотрит на меня так, будто я отрастила вторую голову.

Я киваю.

– Да. Так и есть. Ты заботишься о маме, ты взял бродячую собаку, которой был нужен дом, ты разрешил мне переехать. – Я показываю большим пальцем в том направлении, откуда мы пришли. – Ты купил нам обед. Ты милый.

Он прикладывает таблетку к домофону на первом этаже и открывает передо мной дверь, не глядя мне в глаза.

– Да ничего такого.