В одном чёрном-чёрном сборнике…

По зиме отключили отопление за неуплату. Андрей больше не работал, а оставшиеся от кредита деньги тратил лишь на еду. Сумма там была довольно приличная, так что он мог себе позволить долгое время существовать без постоянного заработка. Деньги у него были, но даже холод в доме не смог заставить его выйти наружу. Зима когда-нибудь кончится, а пока можно просто потеплее одеться… Ещё в какой-то момент ему начали звонить из банка. Поначалу он отвечал им, но потом просто перестал брать трубку. Ему нечего было им сказать. Честно говоря, Андрей изначально не собирался им ничего отдавать. Что они ему могут сделать? В историю про дом и то, что его могут забрать, он не верил. Не выставят же они его на улицу? Убить они его тоже не могут, так что… Можно дальше жить спокойно.

Был ещё один момент, который заставлял Андрея оставаться дома. Черный силуэт… Казалось, что он всё ближе и ближе. Андрей стал куда чаще видеть его. То чёрная фигура появлялась в конце улицы, то за соседним домом, то он видел её очертания в свете тусклых ночных фонарей. Один раз Андрей проснулся среди ночи и увидел чёрный силуэт прямо в окне своей спальни… Два тусклых блестящих глаза не моргая наблюдали за ним во сне… Правда, длилось это видение буквально пару секунд. Стоило Андрею тряхнуть головой, как всё тут же исчезло, как и желание спать… С той самой ночи страх начал беспрестанно преследовать его, буквально стал его соседом. Только когда Андрей разговаривал с мамой, ему было спокойно. Страх отступал… Но стоило только Андрею положить трубку, как всё возвращалось на круги своя. И с каждым днём становилось только хуже… Черный силуэт всегда был где-то поблизости. Он всегда маячил где-то вдалеке, когда Андрей выглядывал в окно. Порою даже казалось, что вокруг дома то и дело шуршат по траве чьи-то шаги. Андрей стал ещё большим затворником, чем был раньше. Он с недоверием относился к доставщикам еды, которым открывал, только после их предварительного звонка ему на телефон. Лишь убедившись, что это именно доставка, Андрей, не говоря ни слова, быстро вырывал заказ из рук сотрудника и тут же захлопывал приоткрытую на цепочку дверь. Во всё остальное время его словно не существовало. Он никак не реагировал на стук в дверь, старался не слушать происходящее снаружи. Весь его мир замкнулся внутри дома. Здесь этот чёрный силуэт не сможет его достать. Андрей не мог понять, что этот человек от него хочет. Да и человек ли вообще? В ночь смерти мамы Андрей отчетливо видел две худые чёрные руки, но это могло вообще ничего не значить… Может, они ненастоящие, а может, их больше, чем две? Кто знает?..

В конце концов, Андрей решился упомянуть про чёрный силуэт своей маме. Раньше он ей не говорил об этом…

– Чёрный силуэт? – переспросила она. – Человек?

– Я не знаю, мам, – ответил Андрей. – Но он преследует меня, я уверен. Преследует с той самой ночи…

– С какой ночи? – удивилась мама.

– С той ночи, когда ты… – он замялся. – Ну… Когда тебя не стало.

– Очень интересно… – задумчиво произнесла мама.

– Ведь это он убил тебя, – продолжил Андрей. – Я всё видел… И ничего не смог сделать… Прости…

– Прости?..

– Да… Я не смог тебя спасти…

В трубке раздался истеричный хохот.

– Мам? – испуганно позвал Андрей.

Хохот всё не прекращался, переходя во всхлипы. Неестественные и булькающие… Да и сам этот смех был каким-то жутким, будто бы совсем… не живым… Было в нём что-то натужное и странное. Словно смеялся и не человек вовсе. Андрей прекрасно помнил, как смеялась его мама, и эти звуки были отнюдь на неё не похожи…

– Убил меня? – сквозь смех спросила она.

– Да.

– Какой же ты всё-таки жалкий маленький ублюдок, – одномоментно прекратив смеяться, произнесла мама. Голос её звучал всё так же мягко и по-доброму…

– Мам?..

– Всю жизнь был таким, – продолжила она. – Слабый и безвольный. Не мог постоять за себя, не мог никому и слова сказать. Мог только подглядывать. Не нужно было вообще рожать… Нужно было сделать аборт, ясно же было, что после изнасилования никого хорошего родиться не может… Но нет же, постеснялась идти к врачу.

– Что?..

– Да, мой хороший. Твой папа был насильником. У нас была всего одна очень романтичная встреча. Помню как сейчас – я шла с работы поздним вечером, он подкараулил меня в парке, затащил в какие-то кусты, избил до потери сознания, а потом трахнул, – сказала она. – Я никогда его не знала, даже не помню, как он выглядел, а тебе всю твою жизнь врала, что он погиб на войне, – ответила мама. – И судя по всему, ты пошел в своего папашу. Такой же больной ублюдок. Я ведь прекрасно знаю, что ты подглядывал за соседской дочкой, что ты душил местных кошек, издевался над собаками и птицами. Я даже знаю, что ты подглядывал за мной, пока я переодевалась. Ты болен, Андрюш, и тебе уже никто не поможет, – её голос был таким спокойным и шелковистым.

– Что?.. Что ты такое говоришь?.. – дрожащим голосом спросил он.

– Ты и сам прекрасно знаешь, что я говорю правду. Ты больной, и ты подонок, – ответила она. – Настолько трусливый и слабый, что у тебя так и не хватило духу признаться самому себе.