В одну реку дважды

– Да ни о чем. Здрасьте – до свидания. Ну, про работу немного. Мы с ней особо-то и не дружили.

– А что так?

– Ну, я вроде, как на ее место пришла. Она мне дела за два дня передала, и распрощались. Потом еще пару раз виделись, когда она за расчетом приходила, да за документами и все.

– Вы говорили, что у Сергея Петровича была любовница…

– Я этого не говорила, – перебила я, – это, как раз вы говорили. Я, вообще, ничего такого за ним не замечала. Хотя сейчас я склонна думать, что Ксюша ей и была.

– Откуда такая уверенность? Если ничего такого не замечали? – съехидничал Андрей Михайлович.

– Дедуктивный метод, – парировала я. – Старшая дочь Николаева видела его с женщиной похожей на меня. Вернее, с блондинкой в норковой шубе. Но у меня такой шубы нет, и не было, – тут я покосилась на себя и поправилась, – вернее раньше не было. Да вы сами-то у нее и спросите. Если правильно спросите, отпираться, небось, не будет…

– Умерла, – коротко прервал меня Николай Михайлович.

Я глотнула воздуха. Главное, не переиграть. Я еще раз вздохнула и посмотрела на него.

– Не удивлены? – то ли спросил, то ли утвердил он.

– А что мне вселенскую скорбь изображать? – я пожала плечами. – За все надо платить.

– И за что же заплатила Ксения Григорьева?

– А за что заплатил Сергей Петрович? Из-за бабок все, как говорит один наш весельчак-юморист. Так что, как говорится, любишь кататься, люби и саночки возить.

– А вы жестоки… – задумчиво проговорил Андрей Михайлович, вертя перед лицом ручку.

– Да нет… Если вы имеете в виду, что я не плачу от горя, то… Я ее почти не знала. Ну, умерла… ну, что теперь, посыпать голову пеплом?

– Да, умерла. Вернее, убита. – Я спокойно посмотрела ему в глаза и чуть улыбнулась, пожав плечами. – Опять не удивляетесь?

– Могли бы и не говорить. Ежу понятно. От чего еще могла умереть молодая здоровая девица.

– От выстрела в затылок.

– Ой, только без анатомических подробностей.

– Значит, ничего по этому поводу мне интересного сообщить не можете?

– Я только одно скажу. Ксению убили не из-за денег. Тех самых, которые якобы пропали из офиса.

– Якобы? – переспросил Андрей Михайлович. – Вы сомневаетесь, что деньги были?

– Я не знаю. А вот вы с чего решили, что в сейфе у Николаева должны были быть большие деньги? Да, были на зарплату, но это ж не миллионы. Я просто сомневаюсь, чтобы он решился оставить крупную сумму в офисе. У нас ведь не было ночного охранника, только сигнализация. Или вы имеете в виду, незаконные финансовые операции, которыми якобы занимался Николаев?

– Не якобы, не якобы… – скривился Андрей Михайлович. – Ваш коммерческий директор, уже дала правдивые показания, так что факт на лицо… Но меня финансовая сторона дела не очень интересует, только в качестве возможного мотива убийства. Я предполагаю, что убийцу, или убийц, интересовали не деньги, а как раз документы по финансовым операциям, незаконным, как вы говорите.

– Ну, тут я вам не помощник. Честно. Да мне это и не интересно. Я хочу жить спокойно.

– Ну и как, получается?

– Что? – удивилась я.

– Спокойно. Жить.

– Вполне, – я грустно улыбнулась, внутренне вся напрягшись. Ох, неспроста про спокойную жизнь завел. Сейчас, как выдаст!

– Вы этого человека знаете? – он резко сунул мне под нос фотографию.

Я взглянула на снимок и тут же отвернулась. Черт, теперь точно кошмары обеспечены.

– Нет, – покачала я головой. – Этот труп мне не знаком.

– А при жизни его звали Замыкиным Игорем Андреевичем. Кличка – Зяма. Вспоминаете?

– Нет, – честно ответила я. Конечно, я почти не соврала. Зяму я видела один раз в жизни, да и то недолго, в тот день, когда он со своим напарником Борей чуть не прикончили нас с Данилой.

– А это лицо вам знакомо? – под нос мне сунулась еще одна фотография, со столь же красочным изображением.

– Вы считаете, что все трупы Питера и близлежащих окрестностей должны быть мне знакомы? – в сердцах брякнула я, осторожно кладя снимок на стол лицом вниз: Боря-то и при жизни не блистал красотой, а уж после смерти и подавно.

– Тоже не знаете… Понятно.

– Что понятно-то? – удивилась я. – Вот мне, например, ничего не понятно. Кто это такие, и какое отношение они имеют ко мне? – Андрей Михайлович прикрыл глаза и на какое-то время замолчал. Ой, мама, не перегнула ли я палку? – Да, правда, я их не знаю. Честное слово! Вы, что мне не верите?

Следователь открыл глаза и нервно затеребил ручку между указательным и средним пальцем. Я вспомнила этот его характерный жест, так достававший меня еще во время нашей первой встречи. От этих воспоминаний меня передернуло.

– Вам холодно? – вдруг спросил он.

– Нет, – я зябко поежилась, – вспомнилось вдруг… как вы меня допрашивали тогда… Тоже вот так ручку теребили и не верили мне… – я насупилась.

– Замыкин Игорь и Сухов Борис, – он перевернул фотографию, – числятся, вернее, числились, сотрудниками охранного предприятия «Сигма».

– А… – перебила я, – «Сигма»… понятно. Это наша охрана. Они нашу фирму охраняли. И что?

– Охраняли – это официально, но мы-то с вами понимаем, что это значит.