В огне

"Писатель" сидел на лафете рядом с Лаем. Прильнув к стеклам прицела, он мягко покручивал колеса, перемещавшие ствол; пот, заливавший ему лицо, стекал за ворот. Тат, стоя на земле около пушки, держал в вытянутых руках обойму со снарядами. Услыхав рев двигателей, он задрал голову, разглядывая самолет.

- Тат! Не зевай! - окликнул его политрук.

Лицо Лая побагровело от напряжения, он не моргая следил, как в крестике прицела вырастал силуэт самолета. Он слышал, что Дык скомандовал: "Огонь!" - и соседние орудия уже начали стрелять, но решил выждать еще секунду. Вот сейчас самолет выйдет из пике! И весь сложный расчет, мгновенно выданный нервными клетками мозга, вылился в одном слове:

- Огонь!..

В стекла прицела Лай видел, как хищно заостренные бомбы несутся прямо сюда, ему в лицо. Он заметил, как содрогнулось тело самолета от врезавшихся в него снарядных осколков, и дрожь эта отдалась у него в ногах.

- Первый расчет, молодцы! Дайте ему еще! - закричал политрук.

За ревом самолетов и грохотом взрывов голос Дыка совсем не был слышен, но командиры расчетов сквозь дым видели зажатый в его руке красный флажок, указывавший цель. "Шестерка" вела огонь, не жалея снарядов.

- Горит! Горит!.. - крикнул Лай, увидав вспыхнувший в небе самолет.

Ветер затянул рубежи "шестерки" тяжелым черным дымом, валившим из воронок около моста. Люди ничего не видели в густом удушливом облаке. С того берега, где стояла "четверка", слышались частые залпы.

* * *

Дык застыл, подняв голову к небу.

Орудийные позиции огласились громкими криками. Им вторили радостные голоса, долетавшие с поля из-под бамбуковых изгородей.

- Падает!.. Падает!..

- Попалась, Пташка!

- Ух ты! До чего здорово!

Дык улыбался все шире, чувствуя, как его охватывает горячая волна счастья.

Остроносый Ф-8, заваливаясь из стороны в сторону, судорожно пытался набрать высоту, но вдруг перевернулся и начал падать вниз. Не было видно дыма, он, покачиваясь, словно гигантская подстреленная птица, падал колом, задрав кверху хвост.

Люди кричали, приплясывали, махали руками. Ополченцы, сидевшие в окопах, неподалеку отсюда, забыли даже, что надо стрелять.

Самолет с грохотом врезался в землю, взметнув ввысь оранжевый столб пламени и свистящие обломки металла.

- Ура-а! Еще один!

- Красиво горит, сволочь!..

Подбитый Ф-8, волоча за собой длинный хвост дыма, уходил к морю, стараясь не оторваться от своих...

Минуту спустя Дык пришел в себя.

- Прекратить шум! - скомандовал он. - Всем оставаться на местах! Приготовиться к штурмовому налету!..

На позициях роты сразу стало тихо. Зато вокруг, в поле, крики и шум не умолкали, несмотря на то что на другом берегу реки зенитки еще вели огонь.

Дым наконец разошелся, и стал виден мост. Он был по-прежнему невредим!

Два Ф-8 продолжали бой с батареями на той стороне. Но они больше не осмеливались снижаться, торопливо и неточно сбрасывая бомбы с высоты.

Посреди поля, метрах в шестистах от "шестерки", догорал самолет. Черный дым, смешанный с языками пламени, поднимался все выше и, растекаясь по ветру, свивался в небе гигантскими кольцами.

Пушки на противоположном берегу замолчали. И тогда на поле вдруг выросли фигурки людей. Они сбегались отовсюду к сбитому самолету, и их становилось все больше и больше.

Хюйен подошел к Дыку:

- Ты видишь, сколько народу? Надо, чтобы они сейчас же разошлись. Янки могут вернуться!

В этот момент появился Тай. Придерживая рукой свою огромную шляпу, он бежал наперерез толпе. За ним, немного отставая, торопились девушки-ополченки с винтовками. Тай остановился около самолета; громко крича и размахивая руками, он отгонял любопытных.

* * *

Следующая тревога началась, как раз когда в шестой роте были работницы с лесопилки, которые принесли солдатам вареные бататы и чай. Хюйен забеспокоился, но сами женщины обрадовались тревоге, как лучшему подарку.

- Давайте мы останемся, поможем в случае чего.

- Нет! - отрезал Хюйен. - Прошу спуститься с холма, там есть убежище.

Он приказал одному из бойцов проводить женщин в укрытие. И тут же раздался голос Дыка:

- Самолеты на бреющем!

Хюйен побежал на КП.

Реактивные машины шли на небольшой высоте изученным маршрутом - вдоль реки к высоте "сто двадцать".

С высоты ударили огненные трассы пулеметов. Хюйен едва успел обернуться в ту сторону, как головной самолет, разломившись надвое, рухнул в реку, подняв огромный столб воды.

Разрывы зенитных снарядов накрыли почти вплотную шедшие позади машины. Самолеты развернулись и, беспорядочно побросав бомбы, ушли. Черный дым заклубился над белым прибрежным песком.

Все заняло примерно полминуты.

Этот новый удар, нанесенный противнику, был, несомненно, чувствителен.

Прилетел самолет-разведчик и стал кружить над прибрежными холмами.

Потом снова появились истребители-бомбардировщики. Они шли со стороны моря. Сделав круг на большой высоте, они снизились и начали бомбить пулеметные установки. Зенитчики во всех ротах следили за развернувшимся поединком.

Высота была затянута клубами дыма. Но каждый раз, когда самолеты заходили в пике, оттуда долетала частая дробь пулеметов.