В огне

— Если не вдаваться в подробности, — начал объяснения Ветров. — То ситуация такая: две недели назад на южной Точке группа агрессивно настроенных людей захватила полный контроль над поселением. Местный Распорядитель перестал выходить на связь. Мы попытались вмешаться, но неожиданно Система встала на их защиту. Мы решили её не провоцировать, сам же знаешь, чем это может обернуться, и решили просто мониторить ситуацию. Но всё стало складываться очень плохо. Там реализовался, на наш взгляд, самый худший сценарий из всех возможных. Первые дни у нас была хоть какая-то информация. Наши сотрудники звонили оттуда и сообщали страшные вещи: группа маньяков, начавшая изучать и продвигать некую Магию Крови, устроили на Точке настоящий террор. Они убили всех непослушных, а остальное население запугали. А потом связь с Точкой прекратилась. Мы несколько раз пытались отправить туда небольшие отряды, но все попытки потерпели неудачу. Никто из них не вернулся. Предпринять что-либо более масштабное нам не даёт Система. Никогда ранее мы не сталкивались с таким противодействием с её стороны. Она блокирует все наши попытки хоть как-то повлиять на ситуацию на мятежной Точке.

Генерал-майор тяжело вздохнул, а полковник продолжил рассказ за него:

— Но сегодня, когда мы уже вылетали сюда, на связь вышел наш сотрудник, служивший в администрации на южной Точке. Он сообщил, что в составе группы из восьми человек смог вырваться оттуда. Они уже начали сходить с ума от синдрома, поэтому мы первым делом полетели к ним, чтобы забрать и привезти на эту Точку.

— Да и хотелось побыстрее получить хоть какую-то информацию, — перебил коллегу Ветров. — И то, что мы услышали…

Генерал-майор ненадолго замолчал, после чего негромко сказал:

— Страшные вещи там творятся.

— Странно, — с недоверием произнёс Соломоныч. — Как-то быстро у них синдром развился.

— Они не совсем с Точки сбежали, — объяснил Осипов. — С территории поселения никак не вырваться. Там по периметру охрана сейчас похлеще, чем у нас была. Но те, кто там сейчас командует, выводят неугодных за пределы Точки и держат их там в клетке. Такая пытка синдромом. Этих ребят два дня держали, но среди тех, кто их охранял, оказался один их наших сотрудников, сохранивших рассудок. Он перестрелял остальных охранников и помог ребятам сбежать. За ними отправили погоню, но ребята смогли пробиться через буферную зону, а там их уже приняли наши. Тут же позвонили нам, ну а там вы уже в курсе.

— Да уж, невесёлые дела на этой вашей южной Точке, — согласился я с гостями. — Я думал, что тут всё плохо, но оказывается, мы ещё легко отделались.

— Благодаря твоему вмешательству, тут победил другой сценарий. А на южной совсем плохо, да, — подтвердил Бондарев.

— На южной часть поселенцев будто потеряла рассудок, ими руководят несколько, так называемых, жрецов. А всех остальных превратили в рабов и заставляют работать, — сказал Ветров.

— Но всё бы ничего, — вступил в разговор Прокопенко. — Если бы не жертвоприношения. Эти жрецы приносят людей в жертву Магии Крови.

— Да, — подтвердил Ветров. — Те, кто сбежал, много чего рассказали. На южной творится ад. И самое ужасное, что мы ничего не можем поделать. Система запрещает нам вмешиваться.

— А что мешает вам отправить туда батальон спецназа в масках и с фольгой на головах? — резонно поинтересовался Соломоныч.

Бондарев тяжело вздохнул и сказал:

— Мы планировали такой вариант. Но однажды утром все сотрудники КСК, имеющие статус игрока, в чине от лейтенанта и выше получили уведомление от Системы. В нём говорилось, что на КСК возлагается ответственность за соблюдением правил Игры. И если КСК предпримет штурм южной Точки или допустит такой штурм неизвестными лицами, то получит статус враждебной структуры, и все сотрудники КСК в звании от лейтенанта и выше будут деактивированы. Думаю, не надо объяснять, что значит этот термин на языке Системы. Разумеется, после этого все варианты штурма отпали.

— Да уж, неприятно, — согласился Соломоныч. — Шантаж какой-то. А с чего она решила, что вы собираетесь нападать на южную Точку?

— Хоть все планы относительно штурма южной и обсуждались в экранированных помещениях, но слишком много народа об этом знало, — ответил Ветров. — Либо кто-то просто сболтнул, не подумав, что Система всё слышит, либо специально слил информацию.

— Надеюсь, что первое, — перебил коллегу Бондарев. — Но после этого мы стали намного осторожнее. О том, что мы прилетели сюда, почти никто не знает. Когда выйдем из этой ГАЗели, надо будет немного поговорить о чём-нибудь. Например, о том, что мы договорились не нападать на Точку, а вы обещаете не нападать… ну, к примеру, на Санкт-Петербург.

— Спасибо! — я улыбнулся. — Это лестно. Но ситуация на этой вашей южной действительно ужасная.

— До ужасного мы ещё не дошли, — мрачно сказал Прокопенко.

— Вы хотите сказать, помимо того, о чём уже рассказали, есть что-то ещё, и оно хуже?

— Да, Максим, к сожалению, есть. И оно хуже.

— И что это?

— Орки.

— Орки? — переспросил я, немного растерявшись.