В огне

— Да какое тут ещё можно принять решение? — вдохнул Лапыгин. — Клятву Гиппократа все давали, а раненых тут, только подноси. Конечно, все остаёмся. Хотя, ситуация улучшается, тяжёлых всё меньше. И мы надеемся, что когда на ноги всех поставим, и больница перейдёт в нормальный режим, то сможем вернуться к этому разговору. Кое-кто из нас хотел бы покинуть это место. Если, конечно, будет такая возможность. Но пока это не обсуждается.

«Что ни новость, то обязательно хуже предыдущей, — с тоской подумал я. — Теперь однозначно Катя мне весь мозг съест и толпу охраны приставит».

— Отлично! Тогда не будем терять времени! В какой он палате?

— Тебя охраняют.

Я потом попросил не наказывать напавшего на меня, а просто обмотать ему голову фольгой и поместить под арест до того момента, как мы решим, что же нам делать с такими, как он. Конфликта следовало избегать любой ценой, как бы ни желала Система противостояния людей и орков. Было понятно, что если полыхнёт, то остановить войну будет намного сложнее, чем не допустить её начала.

После чего я обратился к Лапыгину:

Пока я читал сообщения, Арбатов быстро обмотал голову, как я понял, фольгу он постоянно носил с собой.

Но к врачам идти не пришлось, слух о происшествии быстро распространился по больнице, и они сами уже стояли на пороге ординаторской.

— Ты в больнице, конечно есть! — ответил Лапыгин и подал знак одному из помощников, который тут же куда-то убежал.

И при этом следовало признать, в сложившейся ситуации такое понятие как «доверие» теряло свою ценность. Многие люди просто не могли больше контролировать себя и свои поступки, поэтому доверять следовало очень ограниченному кругу лиц, а лучше было не доверять никому. Как бы дико это ни звучало.

— Я обратновидящий.

— Если Вы имеете в виду, как у меня это получается, то не знаю, — ответил Червяков. — Я не могу это контролировать. А если Вы про то, как это происходит в плане механизма, то всё просто: в глазах резко всё плывёт, какой-то туман появляется, а потом раз и всё опять нормально, но вижу что-то непонятное, что находится неизвестно где. И я понимаю, что это не я вижу. И это человек в этот момент не знает, что я смотрю его глазами. Потому что обычно эти люди ведут себя, как ни в чём ни бывало, делают свои дела.

— Всё равно это круто, — сказал я, впечатлённый рассказом. — Никогда раньше о таком не слышал. А ты не пытался как-то это дело контролировать?

— То есть, Система просто транслирует тебе на зрительный нерв информацию с чьего-то чужого зрительного нерва?

— Это я хотел бы знать не меньше, чем ты. Но никто ничего не может сейчас сказать. Мы не знаем, что с нами произойдёт буквально через час, через полчаса, через пять минут. Но разбираться во всём этом надо, поэтому мы сейчас с тобой поговорим на не очень приятные для тебя темы. Надеюсь, ты готов. Потому что если не готов. То мы всё равно поговорим.

— Ну не преувеличивай, — мне стало даже немного неловко. — Она приходила?

— Я могу видеть на расстоянии. Чужими глазами. Система иногда даёт мне такую возможность.

— Я думаю, ты не против, что мы снимем с тебя эту заботу. У тебя сейчас других проблем по горло, а нам это не составит труда. И вообще, всё, что касается любого снабжения, всех к нам отправляй. Наш игровой клан очень могущественен, мы можем почти всё!

— Именно это меня и заставлял делать Шаман. Он хотел, чтобы я стал его глазами и шпионил везде, где ему надо. Но у меня не получалось. Он злился и наказывал меня, — голос Егора дрогнул от неприятных и, скорее всего, просто ужасных воспоминаний.

— Егор, давай без загадок, — меня немного начали раздражать непонятные слова. — В какую сторону? Нормально всё объясни! И желательно быстро. У нас очень мало времени.

— Готов, — грустно ответил Червяков.

— Сначала он собрал нас троих, — продолжал тем временем рассказ Червяков. — Меня, Стаса и Костю. Он пересмотрел на Точке всех ребят, выбирая нас. Говорили, что он именно за нами и приехал, вроде ему было видение, что на нашей Точке есть обратновидящий. Сначала он тренировал нас всех и проводил тесты. Никто из нас не знал об успехах других. Но толку было мало, и Шаман решил, что если один из нас убьёт других, то все силы сконцентрируются у этого одного. Однажды он привёл меня в подвал, там на стульях сидели привязанные Стас и Костя. Шаман дал мне нож и приказал их убить. Я не смог, и он долго бил меня. Потом сказал, что тогда поменяет меня с Костей местами. Он спросил Костю, готов ли тот меня убить. Костя плакал и говорил, что готов. Тогда я испугался и убил Костю. А потом уже и Стаса. Потом я узнал, что у ребят не было умения. Шаман меня обманывал, он хотел, чтобы я их убил. И не просто, а со злостью. Он ждал, что у меня от этого сильнее проявится Знак Крови. Но он всё не проявлялся. Шаман говорил, что вот-вот должен. Он постоянно бил меня, заставлял пить кровь и убивать. А я не хотел! Я ненавижу этот Знак Крови! Это всё враньё! Его у меня нет! Я никогда не хотел никого убивать! Я только Шамана хочу убить! Я его ненавижу!