В огне

— Вам показалось, доктор, — ответил я. — Наоборот, я устал от всех этих реанимаций, взрывов и убийств. Просто мне сказали, что он в тяжёлом состоянии.

— Ну теперь хоть стало ясно, чего это меня самого второй раз убить хотят, — усмехнулся Мирон.

— Ничего особенного. Просто разворотили полторы палаты, — ответил охранник. — Когда враги поняли, что внутрь им не попасть, то подорвали из соседней палаты. Заложили взрывчатку возле стены, с обратной стороны которой кровать задержанного стояла.

— Но тебя же не зацепило! Даже контузии нет. Доктор говорит, это от стресса. Но что-то не верю я, что для тебя это непереносимый стресс.

— Мирон! — обратился я к нему. — Тебе плохо?

— Вы там главное узнайте причину! Это жизненно важно! — проорал я им обоим. — И мне сообщите побыстрее!

В глазах Арбатова читалась эта же фраза.

Это было неожиданно. К такому началу разговора я был не готов. Но с другой стороны, это избавляло от долгого подхода к острой теме.

— Мне бы тоже хотелось это знать, — ответил я ему. — И ещё вот что меня интересует: то Калгана у нас под носом неизвестно кто убивает, то Мирона взорвать пытаются. Не больница, а проходной двор какой-то. Почему здесь до сих пор не поставили камеры наблюдения?

Я показал на Мирона, Глушаков посмотрел на него и спокойно сказал:

По очень удивлённому, но при этом спокойному виду Глушакова было понятно: он растерян, но не напуган.

— Да я тебе сразу сказал, что всё нормально, — улыбнулся Арбатов. — Спасибо, что в расход не пустили без суда и следствия.

— Это хреново, — заметил я. — Как бы не квестовые ограничения на огнестрел. Хотя странно, если Система крупный квест в Свободном Городе без нашего участия запустила.

Далее я обратился уже к Арбатову:

— В реанимацию поздно, — ответил Лапыгин. — Он в палате.

— Нехорошие новости, — сказал Савков, убрав телефон. — На площади возле бывшего ресторана «Север» сейчас большая драка идёт. Около пятидесяти человек с двух сторон.

— Объясню, — ответил я. — Но сначала Мирону объясню, за что мы его арестовали. Причём, арестовали, как оказалось, совершенно зря.

Мне захотелось возразить, но я опять предпочёл промолчать. При этом я был просто уверен, что главная причина покушения на Мирона — не попытка закрыть таким образом дело с Калганом. В мире, где с каждым часом, с каждой минутой появлялось всё больше орков, союзник, умеющий их отличать, стоил дорогого. Лишить меня такого помощника стоило для Шамана дорогого. И мне имело смысл обеспечить Арбатову невероятную защиту. Хоть у меня и был ещё Колян, но два специалиста по выявлению орков — лучше, чем один. И ещё я понял, что хоть ситуация с арестом и была объяснимой, но извиниться стоило.

— Полагаю, вы к Арбатову?

— Только не говорите, что уже поздно бежать в реанимацию! — сказал я, отгоняя мрачные мысли.

Я слушал Мирона и понимал, что имею дело с профессионалом. И у меня в голове не совсем укладывалось, как такой спец не мог предугадать, что мы его обязательно арестуем за убийство Калгана. Он вёл себя слишком неблагоразумно для человека, совершившего такое дерзкое убийство. И либо я не знал о чём-то очень важном, либо Мирон не убивал Калгана.

— Врать не буду, — ответил я. — Очень нездоровая. Есть подозрение, что ты человека убил.

— Надо купить! Или вон попросите…сами знаете кого, — я не хотел лишний раз вслух упоминать помощников из КСК.

— И какие выводы мы можем из этого сделать? — спросил я.

— Посмотри на этого человека! Ты его раньше видел?

— Статы его прочти! — намекнул я. — Ты ведь можешь!

— Мы попросили. Они обещали помочь. Вот ждём.

— Скажи, Сеня, ты хочешь жить? — сказал я излишне пафосно, но максимально подходяще под ситуацию.

Мирон опять улыбнулся и ответил:

«Как я мог об этом не подумать раньше?» — с этой мыслью я схватил Рината за рукав и вытащил его в коридор.

— Мне когда сказали, что ко мне странный посетитель напрашивался, я сразу напрягся. Понял, что это не спроста. А кровать, на которой я лежал, хорошо простреливается через окно. Там тоже шторы задёрнуты, но тепловизионному прицелу это не помеха. Вот я и перебрался к противоположной стене на другую кровать. Она не в зоне обстрела стояла.

— Я с тобой! — крикнула Катя и тоже выскочила из машины.

— А как так?

— Получим — утыкаем! — ответил Ринат.

Мы вошли. Внутри помимо лежащего на кровати Арбатова, находились ещё двое охранников: один сидел на второй кровати, а второй на стуле у окна. Само окно было наглухо зашторено. Увидев нас, ребята вскочили со своих мест.

— Ну он сказал, что сейчас вернётся с главным, — продолжил рассказ охранник. — Но не вернулся. Мы потом спросили у задержанного, не ждал ли он врача, но он сказал, что нет. Вы пойдёте осматривать место взрыва?

Второй вопрос я уже задал Ринату, который тут же многозначительно посмотрел на охранников. Один из парней, видимо, старший тут же сказал:

— Стреляют? — поинтересовался Ринат.

Я поблагодарил доктора, и мы направились в указанную палату. Мне заранее был неприятен предстоящий, явно не простой, разговор с Мироном, и я пытался к нему хоть как-то морально подготовиться.