В огне братоубийственной резни… 1918-1919 годы

Тяжелые последствия для Астрахани имели события в Баку, связанные с изменой «Центрокаспия», арестом и расстрелом бакинских комиссаров и последующим захватом самого Баку турками. В августе в городе произошел антисоветский мятеж под лозунгом «За Советы без коммунистов!». Причем мятежники очень рассчитывали на поддержку матросов Астраханской флотилии. На это имелись определенные основания. Флотилия была укомплектована в основном демобилизованными моряками, а так же матросами бывшего отряда П.Е. Дыбенко, бежавшими из-под Нарвы, а так же матросами-черноморцами. Все они были настроены против заключенного большевиками Брестского мира и от большевистских взглядов. Буквально накануне мятежа в Астрахань прибыл из Баку и 1-й Революционный полк имени Ленина, в котором весь первый батальон состоял из балтийских матросов, находившихся на откровенно большевистских позициях. При этом Астраханская флотилия отличалась относительной сознательностью и революционной дисциплиной. Причиной тому было, что в Астрахани матросы не имели во власти серьезных конкурентов, в определении путей развития революции и чувствовали определенную ответственность за судьбу края. Они могли уже учитывать уроки Баку и видеть, что разрыв с Центром в связи с Брестским миром ведет к сближению с внутренними и внешними врагами Октября. К тому же во флотилию влилось немало матросов, «не вписавшихся» в бакинскую переориентацию Каспийской флотилии. Очевидно, у них даже были настроения «отыграться» за неудачу в Баку. Все это придало остроту и характер провокационности роли матросов в «Астраханском мятеже». Советские историки трактовали эту роль как проявление «пролетарской сметки» и «военной хитрости». Началось с того, что матросы предупредили заговорщиков о своей враждебности Советской власти и на этом основании вошли в состав руководства мятежом. Воспользовавшись этим, матросы везде в крепости, где укрепились мятежники, расставили своих людей, а затем по условному сигналу атаковали них, ликвидировали штаб мятежников и в короткий срок, вместе с рабочими, ликвидировали сам мятеж. Советские историки считали участие матросов в подавлении астраханского мятежа 1918 года «первой боевой операцией, в которой каспийские моряки доказали свою преданность революции и Советской власти». На самом деле вопрос о реальности некой «пролетарской сметки» в ходе данных событий вызывает большие сомнения. Дело, думается было совсем в другом. Матросы до самого последнего момента колебались, чью именно сторону им принять. При этом, часть из них, придерживалась условной пробольшевистской кронштадтской централистской тенденции, другая же – местной антибольшевистской и антибрестовской. Именно такое развитие событий полностью подтверждает и телеграмма Астраханского окружного военкома Н.А. Анисимова в Царицын: «В ночь на 15 августа, когда от вас были получены тревожные сведения о положении Царицына, немедленно был отдан приказ об отправке к вам помощи. Утром все было почти готово к отправке, но в 10 часов послышались выстрелы. По телефону уже нельзя было отдавать приказ – телефон не работал. Через некоторое время получено было сведение, что в крепости восстали мобилизованные за два года. Кстати, в этот же день должна была мобилизоваться вся буржуазия для производства работ. Впоследствии оказалось, что среди восставших мобилизованных был большой процент офицерства. Крепость была захвачена ими; совет и исполнительный комитет были разогнаны, Все банки и другие учреждения имели уже свой патруль; вокзал был занят нами первое время, но скоро должен был сдаться белогвардейцам. Члены совета и комиссары арестовывались повсюду, и уже были приговорены к расстрелу. Часа в 2 уже стали получаться приказы от полковника Маркевича, который руководил всем этим движением. Часа в 3 толпа массой с белогвардейцами и восставшими мобилизованными двинулась к военному комиссариату. Наши силы все были на других местах, и при комиссариате оставался небольшой караул и некоторые писаря, но, несмотря на это, военный комиссариат сражался в продолжение 4-х часов, в то время как он со всех сторон и противоположных домов обстреливался. Сдались все находящиеся в комиссариате после последнего патрона. В рядах флота вначале настроение для меня было неопределенно, но к вечеру, после того, как было известно, что все разогнано и город окончательно попал в руки белогвардейцев, удалось созвать экстренное собрание всех представителей профессиональных союзов и представителей матросов… Для прекращения всего происходящего в городе был выдвинут Военный совет, и в эту ночь Военному совету удалось собрать все распыленные наши силы, и по выработанному плану к утру 16 августа начали действовать. Прежде всего, на рассвете была взята крепость нашими войсками. Штаб белогвардейцев был арестован и расстрелян на месте с Маркевичем. После этого все другие учреждения в городе были заняты нашими войсками. Из крепости во время паники и восстания было расхищено почти все оружие. И вот теперь приходится вылавливать этих отдельных личностей. Сейчас в городе спокойно, но провокации в рабочих кварталах еще есть, ибо все-таки есть попытки к аресту комиссаров и членов партии, но я полагаю, что уже вызвать рабочие массы им не удастся, ибо вчера было собрание рабочих всех профессиональных союзов, и все, как один, постановили сражаться и отстаивать единственную власть совета. Весь вопрос сейчас в том, чтобы выловить припрятавшихся белогвардейцев. Не без того, конечно, что меньшевики и правые эсеры тоже участвуют в этом гнусном деле, ибо есть признаки, что они хотят создать коалиционное правительство, но полагаю и больше чем уверен, что этому не быть, ибо сегодня должны быть выработаны условия нового губернского съезда, если не соберется старый совет, так как председателя того совета здесь нет: он, кажется, выехал в Царицын. Вообще сейчас приходится очень зорко следить за происходящими событиями. Состав Военного совета ночью и сегодня утром представлял большинство большевиков, но еще не все члены собраны. Сейчас большинство за нами».