— Мне нужно увести тебя отсюда, — прорычал Лор. Я обернулась, уже с копьем в руке.
— Откуда я знаю, что ты не Книга?
— Посмотри на меня. Где бы я мог ее спрятать?
Его штаны и рубашка облегали тело, словно вторая кожа. Я взглянула на обувь. Сапоги.
— Сними обувь. Он разулся.
— Теперь ты. Сними плащ. Я сбросила его с плеч.
— И юбку.
— У нас нет на это времени, — отрезала я. — Мои родители...
— Фейд ушел из клуба. Теперь они в безопасности.
— Этого недостаточно!
— Мы примем меры. Теперь мы настороже Кто-то же принес Книгу. Никто не войдет на этаж к твоим родителями в одежде.
Мои брови взлетели вверх.
— Я сказал: сними юбку.
— Но как Фейд мог передать мне Книгу?
— Вероятность минимальна. Но я не буду рисковать.
Вздохнув, я расстегнула и сбросила юбку Свитер плотно облегал мое тело. На мне были черные танга. Голенища сапог плотно прилегали к голеням. Мне негде было прятать Книгу.
— Доволен?
— Едва ли.
Натянув и застегнув юбку, я бросила последний долгий взгляд на родителей и отвернулась. Затем я посмотрела на искореженное тело Бэрронса и вздрогнула.
Я стояла у трупа Бэрронса. Опять.
Я знала, что на самом деле это ненадолго, но слишком свежим было горе и слишком запутанными мои эмоции.
— Сколько он будет... — Я осеклась, с ужасом услышав слезы в своем голосе.
— А тебе не пофиг?
— Нет, то есть я просто...
Я отвернулась и замолотила по стене кулаками. Мне было все равно, услышат ли мои родители звуки ударов, и наплевать, что стена затряслась. Мне было наплевать на то, что обо мне подумает Лор. Я ненавидела смерть Бэрронса. Ненавидела. Вне всяких причин. Это было за гранью понимания.
Я била по стене кулаками, пока Лор не схватил мои окровавленные руки и не оттащил меня в сторону.
— Сколько? — потребовала я. — Мне нужно знать! И тебе лучше ответить на мой вопрос!
Он слабо улыбнулся.
— А то что, ты накормишь меня кровавыми рунами?
Я нахмурилась.
— Вы, ребята, рассказываете друг другу
— Сколько?
— В этот раз я не уверен. Но не так долго, как в прошлый. А если ты еще хоть раз попытаешься воздействовать на меня с помощью Гласа, женщина, я сам убью твоих родителей.
21
— Что должен сделать Принц, чтобы получить поцелуй на День святого Валентина, МакКайла?
Слова парили в темноте, Эрос прокатывался по коже, колол меня сотнями крошечных стрел. Даже имея иммунитет к состоянию
Сколько Дней святого Валентина закончились для меня поцелуем?
Хватит двух пальцев, чтобы сосчитать.
Это были обычные поцелуи, ничего особенного. И уж точно ничего такого, что способно расшатать мир женщины.
Я застыла, взявшись за ручку входной двери «КСБ». Бэрронс сменил замки в гараже и двери черного хода, поэтому пришлось оставить «вайпер» на аллее и обойти дом с фасада. Это была тяжелая ночь. Я готова была ее закончить. Я хотела укрыться с головой и забыться глубоким сном без сновидений.
Несколько часов назад я убеждала себя, что, даже если Бэрронс на меня разозлился, я смогу уснуть, зная, что он жив.
Ага. Счастливого Валентина, Мак.
— Я думаю, люди-мужчины дарят цветы.
Внезапно меня окутал тонкий аромат роз. В моей руке возник букет. Лепестки щекотали мой нос. Земля под ногами была усыпана ими. Влажные, пышные, они источали неземной аромат.
Я прижалась лбом к стеклянной вставке на вишневой двери. Сквозь стекло можно было различить мой разгромленный магазин.
— Ты тоже пришел обвинять меня в предательстве? Осыпать меня подарками и в то же время угрожать мне будет очень в стиле Фейри. Мне надоело оправдываться. Когда я увидела безжизненные глаза Бэрронса, мне показалось, что я вернулась на тот обрыв. Не знаю, почему меня так впечатлила его смерть, я ведь знала, что она не настоящая. Лор заверил меня, что они оживут, хотя и не уточнил когда.
Я не могла выбросить эту сцену из головы. Теперь у меня было два видения, которыми можно себя пытать: Бэрронс выпотрошенный и Бэрронс застреленный. А еще я дико боялась за своих родителей. Я была в ужасе от того, с какой легкостью «Синсар Дабх» отсеяла все значимое для меня. Вначале аббатство, затем Дэррок, Бэрронс, а теперь она угрожает моим родителям. Я уже не могла спорить с утверждением Риодана о том, что Книга ищет меня. Она играет со мной? Но почему она просто не убьет меня? Книга действительно считает, что я, как говорил Риодан, «сменила приоритеты»? Ничто, связанное с «Синсар Дабх», не имело смысла. Иногда она награждала меня жуткой, сокрушительной болью, и я чувствовала ее приближение за милю. А сегодня, к примеру, я не поняла, что она находится в одной комнате со мной.