В огне передовых линий

28 июля 1942 года Ставка Верховного Главнокомандования Красной Армии объединила Южный и Северо-Кавказский фронты в один — Северо-Кавказский. Командование войсками фронта принял Маршал Советского Союза С. М. Буденный. Когда в первых числах ˂…˃ соединений 1-й танковой армии ˂…˃, комфронта разделил войска на две ˂…˃ Донскую и Приморскую. Первой стал командовать генерал-лейтенант Р. Я. Малиновский, второй — генерал-полковник Я. Т. Черевиченко. Казалось бы, управление армиями и входившими в состав групп соединениями должно было стабилизироваться. Но непрерывные удары врага по наиболее слабым местам — в стыка флангов не позволили оправдаться этим надеждам. В Донской группе войск, например, все больше и больше увеличивались разрывы между 37-й и 12-й армиями, пока наконец не создалась угроза охвата правого фланга Приморской группы.

Надо иметь в виду, что 30 июля 1942 года на совещании у Гитлера уже был поставлен вопрос о том, чтобы немедленно повернуть 1-ю танковую армию Клейста фронтом на юг и юго-запад с целью перерезать пути отхода наших войск к предгорьям Кавказа.[11] На другой день гитлеровское командование принимает решение перебросить на правый фланг 17-й армии Руоффа 3-ю румынскую горнопехотную дивизию, для того чтобы она усилила группировку, которая должна была наступать вдоль берега Черного моря. Предполагалось как можно быстрее занять Новороссийск, а затем выйти к Черноморскому побережью в районе Туапсе.[12] Иначе говоря, командование вермахта лелеяло мечту окружить и уничтожить войска Приморской группы Северо-Кавказского фронта и потом уже почти беспрепятственно, чуть ли не марш-парадом пройти от Туапсе до Батуми.

5 августа 13-я немецкая танковая дивизия и дивизия СС «Викинг» нанесли удар в направлении на Армавир. На другой день Армавир был сдан, и уже шесть немецких дивизий двинулись на Майкоп. Одновременно с 1-й танковой армией ударила и 17-я армия Руоффа — на Краснодар. Теперь достаточно взглянуть на обычную, даже на школьную географическую карту, чтобы понять, в каком сложном положении оказались тогда войска 56, 18 и 12-й армий. Последняя 5 августа потеряла связь с командующим Донской группой и вынужденно вошла в подчинение командующего Приморской группой. Именно в это время ˂…˃ стрелковая дивизия, выполняя письменный приказ командарма ˂…˃ к предгорьям Западного Кавказа, который в ее боевой судьбе станет одной из самых ярких страниц. Она заняла оборону в районе станиц Ханская, Белореченская, Черниговская, Кубанская 2-я, Пшехская. Справа, непосредственно в станице Ханской, оборонялась 13-я кавалерийская дивизия 17-го кавкорпуса, a еще правее, по реке Белой, — 31-я стрелковая и 9-я стрелковая дивизия НКВД. Левым нашим соседом была 12-я кавдивизия, ее 19-й кавалерийский полк.

Боевой порядок 383-й стрелковой дивизии состоял из двух эшелонов. В первом эшелоне были: справа — 691-й стрелковый полк под командованием капитана Д. И. Мельникова: слева — 694-й стрелковый полк майора Ш. И. Кипиани. Второй эшелон — это 696-й стрелковый полк майора В. В. Лымаря, занявший оборону в станице Черниговская. Вся дивизионная артиллерия была сведена в артиллерийскую группу и расположена по высотам, что в полутора километрах южнее Белореченской. Мой наблюдательный пункт находился на высоте севернее станицы Пшехской. В самой станице занял оборону резерв командира дивизии — 28-й отдельный противотанковый дивизион, которым командовал майор А. К. Руцинский, и учебный батальон.

Поздно вечером 8 августа, уже затемно, на мой НП неожиданно приехал командующий 18-й армией генерал-лейтенант Камков. Я не видел командарма около двух недель, с тех пор как он ставил мне задачу на контратаку под Батайском. Ф. В. Камков выглядел сильно уставшим. Он опустился на табуретку, стоявшую у стола с моей рабочей картой и попросил поесть.

Пока командарм без всякого аппетита ужинал, я докладывал ему обстановку:

— Что немец под Майкопом, знаешь? — спросил командующий.

— Теперь от вас знаю.

— Тогда соображай: если он прорвется здесь, у нас, 12-й армии будет тяжело… Белореченскую не сдавать!

Утром 9 августа противник — 97-я и 101-я легкие пехотные (егерские) дивизии — после мощной артподготовки атаковал нас по всему фронту от Ханской до Белореченской. Одновременно гитлеровцы повели атаку и на оборону соседей 383-й стрелковой дивизии. Как и в предыдущие дни боев, над нами непрерывно гудели немецкие бомбардировщики. Вместе с бомбами они сбрасывали и листовки. В одной из них, помню, немецкое командование с характерной для него самоуверенностью предупреждало бойцов: за перевалами в плен брать не будут — сдавайтесь, мол, сейчас, пока не поздно…