В огне передовых линий

Ситуация, прямо скажем, не из веселых. К тому же она усугубилась тем, что противник уже занял Апшеронский и теперь его моторизованные силы рвались к Хадыженской… Связи снова не было ни с командующим армией, ни с командующим Черноморской группой войск, и приходилось решать все задачи на свой страх и риск. Главное — пробиться в район, который мне указан генералом А. А. Гречко, — Гунайка, Котловина, Маратуки. Связавшись по радио с Николаем Васильевичем Чудаковым, начальником штаба нашей дивизии, я приказал ему выводить полки на известный ему указанный рубеж на прямик, через горные леса. На душе было нехорошо. Если бы и я находился там, с главными силами дивизии, наверное, успокоился бы. А сейчас… Как они пойдут через горы? Специального снаряжения — никакого. Подготовки горной — тоже. Район лесистый, и конец лета. Это ведь в лесу теперь такие заросли — топором враз намашешься, а продвинешься лишь на полшага.

Но как там ни суди, как ни ряди, а обстановка обязывала меня быть с авангардным полком, а их, Чудакова, начальника политотдела батальонного комиссара Михаила Ивановича Куликова и комиссара штаба Замкина, — выводить людей из окружения. Если уж так случилось, всякие колебания должны отбрасываться в сторону. Надо надеяться на своих первых помощников. Тем более что они и в самом деле очень надежные товарищи. Да и на командиров полков можно положиться. Мельников уже зарекомендовал себя: воюет умно, голову не теряет даже в самые критические моменты. Майор К. С. Тараканов, командир 966-го артполка, на вид несколько медлителен, но у него хорошая реакция, быстрый по-артиллерийски ум и такое важное для сложившейся обстановки качество характера, как упорство в достижении цели. Командиром 696-го полка после ранения капитана В. В. Лымаря в бою под Белореченской был назначен капитан Александр Константинович Руцинский, командовавший до этого 28-м отдельным противотанковым дивизионом. Молод, года двадцать четыре, но и у него не отнимешь ни смекалки, ни решительности, ни личного мужества.

Когда взошло солнце, 694-й полк и 28-й противотанковый дивизион отошли от Апшеронского уже километра на 3–4 по дороге на Нефтегорск. Я надеялся, что между Нефтегорском и станицей Ширванская мы как раз и соединимся с 691-м и 696-м стрелковыми полками и остальными частями.

Ветер к утру стих, будто его и не бывало, на небе легкие облачка, воздух прозрачный и звонкий. Звуки боя, доносившиеся справа из-за спины, откуда-то из-под Хадыженской, казались очень близкими, как звуки грозы, мечущейся за соседней высотой.

…Оседлав узкую дорогу в двух километрах северо-восточнее Нефтяной, мы простояли здесь в обороне почти сутки. Нам удалось связаться по радио с командующим 12-й армией и доложить ему обо всем, что произошло с дивизией. Сказали, что к утру 16 августа все три полка должны подойти в точку, на которой мы сейчас находимся.

˂…˃ дивизии утром ˂…˃ Нефтяную ˂…˃ 694-й ˂…˃ атаковать нас с ходу после короткого артналета. Но за сутки мы сравнительно хорошо закрепились на ˂…˃ рубеже и ружейно-пулеметным огнем уверенно ˂…˃ атаку. Противник ˂…˃ трижды пытался сбить 694-й стрелковый полк с его позиций, но все эти попытки оказались напрасными.

К вечеру Рукодельцев вновь обеспечил связь с командармом.

— Товарищ Провалов, — сказал генерал Гречко, — возьмите под свое начало двести тридцать шестое хозяйство, присоедините к нему своих и контратакуйте в направлении Хадыженской. Ночной атакой Хадыженскую необходимо взять. А потом круговая оборона и — ни шагу из станины.

Одновременно командарм сообщил, что ˂…˃ Нефтегорск, Нефтяная занимает оборону 31-я стрелковая дивизия.

— Так что, ваши выйдут на нее. Потом их разыщете. Желаю успеха…

Из частей 236-й дивизии нам удалось сколотить два стрелковых полка по 400―500 штыков каждый. Один батальон 694-го стрелкового полка был оставлен на прежних позициях, а два влились во вновь образованное формирование, которое теперь во всех документах значится под довольно громким названием «группа».

Мы оставили под Нефтяной все обременительное для ночного марша и ночного боя имущество. Личный состав имел с собой только оружие и боеприпасы, Марш от исходного района к Хадыженской прошел благополучно. Оказывается, противник, весь день атаковавший ˂…˃ стрелковую дивизию, на ночь отошел в населенный пункт.

Нападение на Хадыженскую решено было произвести с трех сторон. Ночь выдалась очень темная, рекогносцировку мы проводили, что называется, на ощупь, хотя организовали, как тогда думалось, хорошее взаимодействие между полками, атака у нас захлебнулась. Мы были вынуждены ретироваться.