В огне революции: Мария Спиридоновна, Лариса Рейснер

Понимание и частично разделение своей позиции Мария обрела у видного эсера с десятилетним стажем, выходца из крестьянской среды Ильи Майорова. Он был убежденным сторонником тезиса, что крестьянство должно незамедлительно и „силой вырвать у паразитов нашу матушку-землю“. В июне 1917 года он подписал постановление земельного комитета о распределении между крестьянами помещичьих угодий, скота и инвентаря. В этот период Майоров добивался организации уездных, волостных и сельских Советов и в силу этого активно сотрудничал с большевиками, полагая, что „русская революция совершается не по нормам… гражданского права, а по законам истории“.

Между тем власть Временного правительства слабела с каждым днем. Оно все более теряло свой авторитет и контроль над положением в стране. За сравнительно короткий период, с марта по октябрь 1917 года, сменилось четыре состава Правительства: первый просуществовал около двух месяцев (март-апрель), последующие три (коалиционные, с „министрами-социалистами“) – каждый не более полутора месяцев.

Декреты Временного правительства не полностью исполнялись или вообще игнорировались. На местах царила анархия. Земельный вопрос не решался, заводы оставались в руках буржуазии, сельское хозяйство и промышленность испытывали крайнюю нужду, не хватало топлива для железнодорожного транспорта. Защитников Правительства оставалось все меньше

Двоевластие просуществовало не более четырех месяцев – до начала июля 1917 года, когда в обстановке неудачного наступления русских войск на германском фронте, большевиками была организована июльская политическая демонстрация и предпринята попытка свержения Временного правительства.

Разыграл кровавое дело 4-го июля новый большевик Троцкий[8] – и разыграл плохо. Демонстрация была расстреляна, а на большевиков обрушились репрессии… Попытка восстания провалилась. Приходилось даже уверять, что ее вовсе не было, что был, разве что, „смотр сил“. Вожди повторяли это, хотя все знали, что они лгут. Правительство отдало приказ об аресте В.И. Ленина. В эти июльские дни его позиции пошатнулись. Он сбрил усы, надел парик и темные очки, как в 1905 году, перешел на нелегальное положение, а затем уехал в Финляндию.

В это время Ленин уже выделял Спиридонову как возможного союзника, а Троцкий лично отбил у озверевшей толпы эсеровского лидера, министра земледелия Временного правительства В.М. Чернова, хотя тот и выступал как его политический противник. Мария Спиридонова приветствовала неудачное вооруженное выступление большевиков против Временного правительства 3–5 июля и требовала введения в России диктатуры левых партий. Большевик Федор Раскольников вспоминал, как она приветствовала прибывших на помощь восставшим кронштадтских матросов-клёшников.

После июльских событий Временное правительство встряхнулось. Началось разоружение полков, принимавших участие в в событиях 3–5 июля. 12 июля была введена смертная казнь. Наиболее решительные члены Временного правительства настаивали на еще более суровых мерах. Их необходимость была очевидна для большинства здравомыслящих людей. „Саша, – говорила Керенскому Брешко-Брешковская, – арестуй головку большевиков, посади их на баржи и потопи“. Сетовала: „А он (Керенский) хотел все по закону. Разве это было возможно тогда?… Они как звери дикие, как змеи – их можно и должно уничтожить. Страшное это дело, но необходимое и неизбежное“.

18 июля был назначен новый Верховный Главнокомандующий – генерал Лавр Корнилов. Его речь на совещании 3 августа о необходимости наведения твердого порядка была названа Лениным „контрреволюционной и империалистической“. Но наступившим в стране хаосом, развалом армии, импотенцией Правительства и деятельностью Советов было недовольно множество людей, включая тех, кто искренне приветствовал Февраль. Патриотическое желание остановить развал страны, а также убежденность, что в сложившейся ситуации Россию может спасти только сильный лидер „справа“, были не менее распространены, чем леворадикальные взгляды. Предполагалось создание коалиционного правительства, премьером которого намечался Корнилов, его замом Керенский, а министерские портфели должны были получить несовместимые в реальности люди: от Колчака до „отца русского марксизма“ Плеханова и „бабушки русской революции“ эсерки Брешко-Брешковской

В канун выступления Корнилов сформулировал задачу: защитить власть от большевиков и Советов, а при необходимости сделать это даже против воли колеблющегося правительства, поскольку обстановка уже не терпит промедления. 27–31 августа началось „Корниловское выступление“, или, как называли его большевики, „Корниловский мятеж“. Керенскому пришлось согласиться на поддержку Советов и реабилитировать ушедших в подполье после июльских событий большевиков. Их агитаторы умели лучше других разговаривать с солдатом, вот и на этот раз именно они остановили корниловские части. С помощью агитаторов-мусульман отговорили идти на Петроград даже „Дикую дивизию“ генерала Крымова.