В огне Восточного фронта. Воспоминания добровольца войск СС

Было ли это случайным совпадением? Или же там специально собрали соответствующим образом настроенных офицеров, воевавших в Сталинграде, чтобы повлиять на настроения генералов? В любом случае нельзя сказать, что семена советской пропаганды упали на полностью пересохшую почву. Многие оказавшиеся в лагере были выходцами из аристократических семей, имели долгую военную карьеру и вследствие этого привыкли находиться на командных должностях и быть близкими к правящим кругам. Одним из таких был и Зайдлиц. Участие в учрежденной советскими властями организации, казалось, давало им подобную возможность. При этом, наверное, некоторые из них понимали, что конец войны близок и она проиграна Германией. Другие, возможно, просто хотели положить конец бойне, в которой каждый день гибли сотни, а то и тысячи людей. Так или иначе, большинство офицеров отказались войти непосредственно в Национальный комитет «Свободная Германия», но они согласились стать членами отдельной офицерской организации.

«Союз немецких офицеров» был основан 11–12 сентября. В него вошли 94 офицера, среди которых были генералы фон Даниэльс, Корфес и Латтман. Зайдлиц был избран председателем организации. Целью союза было побудить как можно больше солдат, по-прежнему хранивших верность присяге, перестать сражаться на стороне Гитлера. Иными словами, эта организация должна была провоцировать дезертирства.

Паулюс долгое время отказывался вступать в «Союз немецких офицеров», хотя изначально советские власти стремились именно его сделать председателем этой организации. Тем не менее в августе 1944-го Паулюс согласился выступить против Гитлера с призывом к немецкой армии. Вскоре после этого он вступил в союз.

На 70-летие Сталина Паулюс подготовил поздравительное письмо, в котором называл его «великодушным другом немецкого народа» и благодарил от имени немецких военнопленных за хорошее обращение с ними. Зайдлиц отказался подписывать это письмо, заявив, что Паулюс не имеет права писать от лица всех военнопленных, поскольку не знает, каково в действительности обращение с ними в советских лагерях. Возможно, именно этим он и подписал себе смертный приговор.

Так или иначе, в 1950-м Зайдлиц был помещен в Бутырскую тюрьму. Вскоре после этого на закрытом судебном заседании военного трибунала его приговорили к 25 годам тюремного заключения. Услышав приговор, генерал сказал, что лучше бы его застрелили на месте. На это русские ответили ему: «Так поступают только эсэсовцы».

После того, как в сентябре 1955 года Москву посетил канцлер ФРГ Конрад Аденауэр, Зайдлиц был освобожден уже 4 октября. После этого он оказался в городе Фридланде в фильтрационном лагере для освобожденных из русского плена. Там его ждала жена. У них было четверо дочерей. Однако под давлением со стороны бывших нацистов жена через некоторое время оставила Зайдлица. Его прежние друзья и товарищи также отказались поддерживать с ним какие-либо отношения. Живя в уединении в Бремен-Хорне, Зайдлиц оставался безмолвным относительно мотивов своего перехода на советскую сторону вплоть до самой своей смерти, которая случилась в 1976 году. Однако он оставил после себя мемуары. Генерал не хотел публиковать их при своей жизни, но потом они увидели свет.

В довершение рассказа о Зайдлице добавлю, что он был потомком знаменитого генерала Вильгельма Фридриха фон Зайдлица, командующего конницей Фридриха Великого во времена Семилетней войны. Вальтер фон Зайдлиц был потомственным военным, знавшим цену солдатской клятвы о верности стране и правителю. При этом он заявлял в своих мемуарах, что его присяга стала напрасной клятвой в верности и повиновении перед «преступником» (так он называет Гитлера). Он пришел к твердой убежденности в этом после Сталинградской битвы. Но кто знает, считал ли бы он так или иначе, если бы ему удалось избежать плена?

Разительно контрастировали с изменниками, перешедшими на сторону врага, те стойкие и патриотичные немецкие бойцы, которые, даже будучи в плену, находили способы помочь своим братьям по оружию. При нашем недостатке боеприпасов мы постоянно собирали неразорвавшиеся русские снаряды и бомбы, чтобы приспособить их для собственных нужд. И здесь мы столкнулись с загадкой. Многие из бомб и снарядов вместо необходимого взрывчатого вещества почему-то были наполнены песком. Причина этого некоторое время оставалась нам неизвестной, пока однажды мы не нашли в песке клочок бумаги, на котором было написано беглым почерком: «Товарищи, это все, что мы можем сделать». Теперь нам стало ясно: работавшие на русских военных заводах немецкие военнопленные, как могли, делали непригодными для использования производимые ими снаряды и бомбы. Где-то среди бескрайних русских равнин были немецкие герои, которые, даже оставшись практически бессильными что-либо сделать, нашли способ помогать борьбе Германии и рисковали своими жизнями ради продолжавших сражаться товарищей.